Владимир Колычев - Жизнь прахом, земля пухом

– Тогда сама и на диване.

Вика действительно хотела спать – глаза осоловелые, выражение лица постное. Она поднялась, пошатнувшись. Прошла в комнату, плюхнулась во весь рост на диван, вместо подушки подложила под голову локоть.

– Может, лучше ко мне? – спросил он.

– Хватит с меня бандитов, – не открывая глаз, пробормотала она.

– Так я не бандит.

– Разбойник. Половой.

– Возможно.

Он сел на диван так, чтобы можно было взять в руки ее ступню. Но только он это сделал, как Вика взбрыкнулась и едва не двинула ногой по носу.

– Я думал, тебе будет приятно.

– Приятно своей девушке делай.

– Она не любит, когда ее гладят. Она любит, чтобы сразу, без подогрева…

– Странная у тебя какая-то девушка.

– В принципе ее можно назвать девушкой. Она еще молодая. Но я не могу назвать себя ее парнем…

– Что, такой старый?

– Нет, статус не тот…

Сергей и сам не понял, с какого рожна его потянуло на откровения. Вспомнил об Анжелике, и настроение сразу ухудшилось… Ошибался он, когда думал, что станет к ней ближе, впутав ее в свои дела. Как был для нее кучером, так и остался…

– Ну да, ты по уши в криминале, а она – святая невинность.

– Невинность?! В тихом омуте черти водятся… А я по уши? В криминале… Может, и по уши…

– Расскажешь мне. Только не сейчас… Я бы поспала немного…

– Может, подвинешься?

Пока Вика соображала, как ответить на этот вопрос, Сергей поднялся и, резко взявшись за край дивана, превратил его в двуспальное ложе. Девушка скатилась к стене. Что называется, подвинулась.

– Ты беспредельщик.

– Мне все равно, беспредельщик я или нет, – сказал он, улегшись рядом с ней. – Я на ваших уголовных мерках не зацикливаюсь. Я сам по себе…

– Что сам по себе?

– Не важно…

– Ты меня пугаешь?

– А твой Федя тебя не пугает?

– Пугает. Но не так сильно… Он хоть и грубый, но предсказуемый. А ты… Темный ты какой-то. Оболочка вроде светлая, а внутри – то ли темно слишком, то ли неизвестность в тебе такая черная…

Вика уже не лежала – сидела на диване, подобрав под себя ноги. И сна ни в одном глазу… Может, ей действительно страшно?

– Скажи, ты можешь ударить женщину? – спросила она.

– Женщину нет, а сучку – возможно, – хищно усмехнулся он.

– Знаешь, я, наверное, пойду…

Она попыталась перебраться через него, но Сергей крепко схватил ее за руку, притянув к себе, обнял за талию.

– Ты что, сучка?

– Пусти!

Она цепко схватила его за средний палец и оттянула его назад с такой силой, что Сергей взвыл от боли.

– Ну, ты сука!

Он разжал руки, и она выскочила в прихожую.

– Да не бойся ты, дура! Я тебя не трону!

Как ни странно, боль не разозлила его, а скорее развеселила.

– А водки нальешь? – робко, но без дрожи в голосе спросила она.

Похоже, Вика давно уже привыкла к таким сценам. Что вовсе не удивительно, если знать, с кем она живет…

– Налью.

– Скажи, что я не сука.

– И скажу…

Они прошли на кухню, он достал из холодильника последний пузырек.

Вика взяла кухонный нож со стальным негнущимся лезвием, положила рядом с собой.

– Это на всякий случай.

– Ты это брось! – Сергей резко потянулся к ней, забрал нож, сунул его в ящик стола.

– Значит, мир! – улыбнулась она.

– Мир.

– А твоего друга за что повязали?

– Я же говорил, дорогу не в том месте перешел. И не тому…

– Кому не тому?

– Ментам…

– А-а, это я понимаю… Они, падлы, никому житья не дают…

Вика махом справилась со своей стопкой. Хмелея на глазах, закурила.

– Не дают, – кивнул Сергей.

– Тебе тоже не дают?

– Дают, – презрительно скривился он. – И в хвост дают, и в гриву… Я их со всех сторон имею…

– Вот только врать не надо, – кисло скривилась она. – Не люблю, когда врут!

– Я вру? – неожиданно для себя завелся он. – Да твой Федька рядом со мной не стоит. Сколько раз он у ментов гостил, а?

– Ну, ему хватает…

– А я ни разу!

– Значит, нет за тобой ничего.

– А вот и есть!

Вика небрежно махнула рукой и сама наполнила опустевшие стопки.

– Давай выпьем за матку… то есть, я хотела сказать, за правду-матку…

Язык у нее не заплетался, но говорила она медленно, тяжело. Вика не сильно была под градусом, но ей снова захотелось спать. Предплечье уже на столе, голова клонится вниз.

– За это выпью, – кивнул он. – Потому что никогда не вру…

– Да. Ну тогда рассказывай…

После очередного возлияния ей еще больше хотелось спать. Глаза такие, что хоть спички вставляй…