Владимир Колычев - Жизнь прахом, земля пухом

– Какими уликами?

– Железобетонными. Пальчики твои откатали, эксперты с ними поработают, сличат их с отпечатками, оставленными в квартире гражданки Тихомировой… Да, кстати, куда ты кроссовки дел?

– Какие кроссовки? – в панике вскричал Череда.

– А которые ты кровью испачкал. Когда у Тихомировой был…

– Не было кроссовок!

– Ты что, босиком приходил?.. Да ты успокойся, парень. Я давить на тебя не собираюсь. Дактилоскопию проведем, заключение тебе предъявим, а там ты сам решать будешь – или в отказ идти, или чистосердечное писать… Явку с повинной мы тебе, извини, оформить не сможем. Сейчас еще есть шанс, потому как тебя пока в списках задержанных нет…

– Но я не убивал! – дрогнул парень.

– И ногу моему оперу не рубил… Сказки в камере рассказывать будешь… Кстати, хотел тебя спросить: как так вышло, что у тебя даже приводов в милицию нет? На Стряпу работаешь, разбойничаешь, людей обкрадываешь, а приводов нет…

– Так это, фарт у меня такой, – кисло улыбнулся Череда.

Было видно, что парень понял, насколько крепко он влип. Даже в своем преступном занятии не боится признаваться…

– Не было приводов, – усмехнулся Степан. – А мы все равно узнали, что это ты пальчики оставил… Вот какая несправедливость, мне премию дадут за раскрытие преступления, а тебе – корку черствого хлеба и миску вонючей баланды… Да еще вопрос, Стряпа рассказывал тебе, как на тюрьме себя вести, а то ведь это наука тонкая. Чуть что не так – и ты в дерьме. Слово неправильно сказал, сигарету там опомоенную взял, еще что… Это не детский сад, где прощение попросить можно, а в тюрьме назад не повернешь. Если опустят, это уже навсегда. А срок тебе большой светит…

– Да не убивал я Машку!

– Эх, Череда, Череда…

– Но я правда не убивал! – в отчаянии заламывая себе пальцы, взвыл парень. – Это не я, это другие…

– Кто другие?

– Я их не знаю… Смотрю, из подъезда выходят, один с топором…

– А с топора кровь капает, – иронично повел бровью Степан.

– Да нет, не капает. Он в пакете его нес… Я только потом понял, что это топор был…

– Когда потом?

– Ну, когда к Машке зашел… Захожу в дом, дверь открыта, свет горит, а в комнате… Меня чуть не стошнило прямо там…

– А когда топором рубил, не тошнило?

– Да я серьезно… Меня потом рвать стало, когда я за дом выбежал…

– А зачем убегал? В милицию мог бы позвонить.

– Я же не идиот! Меня бы во всем бы и обвинили!

– Обвинили бы. А потом бы оправдали. Сам посуди: если бы ты убивал, у тебя кровь была бы на одежде? Не могла бы не быть…

– Ну, я не знаю. Меня тогда конкретно переклинило…

– Тебя и сейчас клинит. Тебе бы чистосердечно во всем сознаться, а еще лучше явку с повинной у нас вымолить, тогда лет десять получишь… Скажешь, что Машу Тихомирову любил, ревновал страшно, в состоянии аффекта был, не помнил ничего. Если сам в содеянном признаешься, тебе поверят и срок скостят. Но если упираться будешь, суд приговорит тебя к пожизненному заключению, а это вилы… Сам подумай, что лучше: десять лет отмотать или в тюрьме сгнить. Подумай, подумай…

– Но я не убивал, – жалко проблеял Череда.

– А пальчики в квартире оставлял?

– Да, наверное…

– А Тихомирову любил?

– Нет. То есть да. То есть хотел…

– Так хотел, что ночью к ней поперся.

– Да. Пива с пацанами дернули, у меня завелось… Если она с Вадькой была, чем я хуже?..

– Так ты еще в состоянии алкогольного опьянения был… Это усугубляет вину… И топор, с которым ты на нашего сотрудника бросался…

– Это не тот топор!

– Неважно. Тот факт, что ты не расстаешься с топором, сам по себе улика…

– Но это не я убивал… Это те двое. Я их видел, они в машину садились…

– В какую машину?

– «Девятка», кажется, или «десятка».

– Номер?

– Темно было, я не запомнил.

– Опознать этих двоих сможешь? – скучающе спросил Степан.

– Смогу, – неуверенно отозвался Череда.

– Темно же было.

– Ну, все равно бы узнал, если бы увидел…

– Фоторобот составить сможешь?

– Ну, не знаю… Нет, не смогу, темно было…

– Темно у тебя в голове.

Глядя на парня, Степан мало верил в то, что парень признает свою вину. И удивился, когда тот попросил бумагу и ручку.

Степан протянул Сваткову флешку:

– Вот запись разговора, я его не бил и особо не пугал. Сам во всем сознался…

– Да, Череда сознался, – в раздумье кивнул следователь. – Понимает, что улики против него, поэтому и сознался… Я допрашивал его, он показывает на двух парней, которые вышли из подъезда в тот момент, когда он собирался туда войти.