Сергей Зверев - Жулик - грабеж средь бела дня

Невысокий худощавый мужчина, сидевший у окна, ничем не отличался от пассажиров фанатского вагона. Футболка «Пари Сен-Жермен» с надписью «Ronaldinho», размалеванное в клубные цвета лицо, сине-красный шарфик на шее… В отличие от братьев по разуму, этот фэн не упражнялся в патриотических кричалках. На вопросы товарищей он лишь что-то невнятно хрипел, указывая на замотанное шарфиком горло – мол, голос сорвал, говорить не могу. Снисходительно поглядывая на полицейских, худощавый шелестел свежим номером «Пари Суар». Когда экспресс миновал Орлеан, он откинулся на подголовник и безмятежно заснул…

Ни пассажиры-фанаты, ни сопровождающие их полицейские, ни даже детективы криминальной полиции и представить себе не могли, что худощавый «ультрас» с густо размалеванным лицом и есть тот самый русский уголовник Сазонов, чей побег из «Сантэ» наделал в Париже так много шума. Впрочем, личностью этого фэна никто и не интересовался: с наступлением темноты отяжелевшие от спиртного болельщики наконец-то затихли. Полицейские с облегчением потянулись в соседний вагон.

Приоткрыв глаза, Жулик внимательно осмотрелся и прошел в тамбур. Щелчком выбил из пачки сигарету и, закурив, чему-то заулыбался.

Вот уже пятый день Леха был на свободе. Воскрешая в памяти события минувших дней, он в который уже раз убеждался в безупречности своего плана…

…Спустившись по пожарной лестнице на площадь Ля Сантэ, Сазонов сразу же нырнул в метро. Меньше чем через час он вышел на противоположном конце города. Всех активов у беглеца была лишь мятая бумажка в пятьдесят евро, которой его накануне побега снабдил сокамерник Сережа Вишневский. Прожить на такие деньги в Париже даже сутки не представлялось возможным. А ведь Лехе следовало как можно быстрее покинуть пределы Франции.

Перспективы выглядели более чем безрадостно. Чужая страна, отсутствие документов и денег, несовершенный французский… Да и криминальная полиция наверняка не бездействовала! Оставалось лишь два пути: или встать на ближайшем углу и клянчить на манер Кисы Воробьянинова «Же не манж па сис жур… Подайте что-нибудь бывшему зэку «Сантэ»!..», или завербоваться в Иностранный легион. Вербовочный пункт навсегда отсекал уголовное преследование. При заполнении контракта можно было назвать любое имя, а по его окончании – получить счет в банке и чистый французский паспорт.

Естественно, профессионального афериста не прельщала ни сума нищего, ни камуфляж наемника. Тем более что сценарий дальнейших действий выкристаллизовался в его голове еще до побега…

На следующее утро Сазонов отправился в магазин секонд-хенда, где купил хоть и ношеный, но весьма солидный костюм, а также сорочку и галстук. Посетил салон театральных принадлежностей, где разжился париком и набором профессионального грима. В уличном бистро отловил несколько жирных тараканов, в туалете этого же бистро переоделся и тщательно загримировался. После чего отправился в район Елисейских Полей, славный изысканными ресторанами для богатых гурманов.

Завтрак, заказанный недавним узником «Сантэ», был утончен и продуман, а потому тянул не менее чем на четыре сотни. Естественно, этой суммы у Жулика не было: в кармане бренчало лишь несколько монет по одному евро. Впрочем, он и не собирался платить…

Перед третьей переменой блюд Сазонов внезапно изменился в лице, подозвал гарсона и брезгливо указал взглядом на тарелку. Из надкушенного бисквита шевелились тараканьи усики…

Гарсон мгновенно потерял дар речи. Разгневанный клиент громогласно потребовал хозяина, который незамедлительно явился на зов. Ресторатор долго рассыпался в извинениях, однако посетитель и слушать его не захотел. Он кричал, что ноги его больше не будет в этой антисанитарной забегаловке и что о насекомом он обязательно заявит в полицию и в газеты. (Леха тщательно отрепетировал произношение этих угроз и потому проговорил их почти без акцента.) Скандал назревал нешуточный: публика за соседними столиками всполошилась донельзя, и многие даже отказались от бисквитов. Демонстрация благородного негодования немедленно возымела действие. Насмерть перепуганный хозяин едва ли не силой всучил разъяренному клиенту пятьсот евро, только бы тот никуда не заявлял. Репутация заведения стоила куда больше этой суммы. Естественно, ни о какой плате по счету не могло быть и речи…

В районе Больших Бульваров великое множество кафе-шантанов, кондитерских и ресторанов, и все они страшно дорожат своим реноме. Спустя три дня бывший арестант ощущал себя богатым, как владелец нефтяной скважины, и свободным, как горный орел. Конечно, Сазонов мог еще долго продолжать экскурсии по парижскому общепиту, совмещая приятное с полезным. Однако риск засыпаться был слишком велик. Да и по дому Леха очень соскучился.