Сергей Зверев - Жулик - грабеж средь бела дня

Возраст Тани Голенковой был самым что ни на есть юным – ей было семнадцать. В этом возрасте впервые читают «Поющие в терновнике», пытаются писать стихи и придумывают себе первую любовь. Впрочем, кто может отличить – придуманная эта любовь или нет?

Грезу о сказочном принце Таня лелеяла давно – представление о жизни она черпала исключительно из книг о влюбленных. В книгах этих девушки были целомудренны, юноши – мечтательны, и даже роковые негодяи – галантны и обаятельны.

На четвертый день знакомства с Сазоновым произошло нечто ужасное – Таня поняла, что влюбилась. Ситуация воспринималась, как книжная: ведь возлюбленным милицейской дочери стал особо опасный рецидивист! Сердце стукнуло с перерывом. В какой-то момент Таня даже позабыла о маме, расстрелянной мерзавцем-отцом вместе с ее любовником Коробейником. Она была влюблена как цуцик.

Закрывшись в комнате, девушка немного поплакала, выкурила вторую в жизни сигарету (первая была в позапрошлом году, когда она влюбилась в нового учителя географии) и, заложив руки за голову, несколько часов кряду лежала на койке, уставившись в потолок. Тихая, печальная и ласковая, она пошла в комнату Александры Федоровны и, поглаживая Тасика, растерянно смотрела, как та вяжет очередную кофточку «внученьке». Очень хотелось поподробней расспросить старушку о сыне-рецидивисте, но только природная стеснительность помешала начать щекотливый разговор.

Несколько дней Таня казнилась безнравственностью и оправдывалась высоким и светлым чувством, желая подозревать его и у Леши. Взгляд ее приобрел особенный блеск, который она не особенно и скрывала – насколько позволяли приличие и самолюбие. Жулик, казалось, все видел, но не спешил демонстрировать взаимность. Мужчина даже не предпринимал никаких попыток перевести чувства с уровня платонического на уровень надлежащий. Целыми днями он сидел за кухонным столом: вычерчивал одному ему понятные схемы, рисовал какие-то знаки на карте города, изучал городские газеты, попутно занимаясь составлением списка предметов, никак на первый взгляд друг с другом не связанных. Было очевидно: идет тщательная разработка сценария предстоящего ограбления.

Влюбленной девушке, впрочем, все это было безразлично – она шаталась, улыбалась и ничего не понимала. Танино сознание фиксировало лишь разрозненные кадры: Леша беседует с Пилей о какой-то технике, Пиля зачем-то собирается ехать на Яцевское кладбище и в какую-то автоколонну, Леша тщательно изучает криминальную хронику в местной милицейской газетке «Честь мундира», затем названивает кому-то в Москву… Правда, этот звонок запомнился ей очень хорошо: Сазонов говорил каким-то непонятным разведческим языком, то и дело пересыпая разговор юридическим жаргоном.

С Таней он был приветлив, улыбчив и до удивления ровен. Но никакой взаимности не выказывал…

И девушка не выдержала. Как-то вечером она подошла к Сазонову и, стараясь не смотреть ему в глаза, предложила поговорить.

– О чем?

– Ну… мне надо попросить у вас… то есть у тебя, совета, – объявила Голенкова, вздыхая с наивной многозначительностью юности.

– Танечка, я освобожусь… – Сазонов взглянул на часы, – минут через сорок. У меня очень важный телефонный разговор.

Томимая неопределенностью и снедаемая сомнениями, она отправилась к себе, невольно прислушиваясь к Лехиному баритону. Слух девушки различил лишь его первую фразу:

– …да, это опять я, менеджер по озеленению…

Леша не появился ни через сорок минут, ни через час, и в какой-то момент Таня уже начала его тихо ненавидеть. Свое появление он обозначил лишь незадолго до полуночи, когда девушка уже отчаялась его дождаться…

Поджав ноги, она напряженно сидела перед включенным телевизором. Транслировался концерт какого-то очередного эстрадного педераста. Гомосексуальные завывания пронизывали до мурашек, и даже заснувший Тасик нервно замяукал за стенкой.

– К сожалению, я отношусь к сексуальным меньшинствам, – прокомментировал Жулик и, поймав вопросительный взгляд, пояснил: – В отличие от многих, мне нравятся женщины… Если ты не против, я бы посмотрел и послушал что-нибудь другое.

Пощелкав по каналам, он остановился на видеожурнале «Плейбоя».

– Так о чем ты хотела со мной поговорить? – заинтересованно спросил Леха.

Таня выглядела очень смущенной. Она и сама не знала, с чего начать разговор – ведь просьба «о совете», который она якобы хотела попросить, была лишь неуклюжим поводом для встречи…