Владимир Колычев - Жизнь не видел, смерть познал

– Нельзя стрелять, – в ужасе зажмурилась девушка.

– Почему это? – засмеялся Нарыв.

– Потому что соседи. Они милицию вызовут…

Парень засмеялся. Оскалились и его дружки.

– Не услышат.

Нарыв полез в карман куртки, достал оттуда глушитель и неторопливо накрутил его на ствол. Его спутники тоже вынули пистолеты, так же их удлинили.

– Что… Что вам от меня нужно? – шалея от страха, пролепетала Рая.

– Мира, любви и согласия… Мы очень обиделись на Можая. Завод к рукам прибрал, бизнес запустил, бабло наваривает, а мы как были в дерьме, так и остались. Он подох, а мы плохо думаем о нем. Кто-то же должен восстановить светлую о нем память… Короче, ты отказываешься от наследства своего мужа в мою пользу. Акции, деньги, квартира, машина…

– В твою пользу?! – возмущенно вскинулась Анжела. – Но мы же договаривались…

Нарыв злобно глянул на нее, досадливо поджал губы. И вдруг выстрелил в нее. Пуля попала в лоб. Рая парализованно смотрела на то, как, широко раскрыв глаза, девушка падает на пол… Кровь и мозговая жидкость забрызгали бежевую занавеску, испачкали ковер на полу. Но Рая лишь мысленно отметила это, в истерике биться не стала – не тот случай. К тому же занавеска и ковер уже не принадлежали ей.

– Ты все поняла? – спросил у нее Нарыв.

– Да, – кивнула девушка.

– Тогда подпишешь эти бумаги, и все дела…

Нарыв протянул ей несколько листов с напечатанным текстом. «Я, гражданка Можаева Раиса Леонидовна, находясь в здравом уме и светлой памяти…» Оказалось, что у бандитов был полный перечень имущества, которым обладал Кирилл. И от всего этого Рая должна была отказаться в добровольном порядке.

– Ну, чего молчишь? – осклабился Нарыв. – Не слышу радостного повизгивания.

– А-а… подпишу…

Рая готова была на все, лишь бы не повторить судьбу Анжелы. Бандиты могли расправиться с ней с такой же легкостью…

– Вот и умница…

Бандит протянул Рае ручку, и она покорно поставила подписи везде, где он указал.

– Это еще не все, – торжествующе улыбнулся Нарыв.

Девушка зажмурилась. Кажется, начиналось то, чего она боялась не меньше, чем остаться нищей. Сначала один, потом другой…

– Мы у тебя переночуем, – продолжал бандит. – А завтра отвезем к нотариусу. Подпишешь те же бумаги, но в его присутствии. Так надежней… Хотя и эта подпись – гарантия. Ты меня понимаешь?

Рая закрыла лицо руками и зарыдала… Лишь бы этот ублюдок не возжелал ее утешить.

Со стороны лестницы на второй уровень донесся шум – как будто ваза разбилась.

– Что там? – всполошился Нарыв. – Там кто-то есть?

Рая отрицательно мотнула головой, но бандитов это ни в чем не убедило.

– Рогаль!

Авторитет многозначительно посмотрел на своего подчиненного, и тот устремился в ту сторону, откуда послышался звук.

Это был Сергей. По неосторожности он выдал себя. И теперь может жестоко за это поплатиться. Но хуже всего, что Рая останется крайней. Как бы Нарыв не пристрелил ее за то, что она не сказала про Сергея.

– Кто там, я спрашиваю? – угрожающе спросил бандит.

– К-кошка… ик…

На Раю напала ожесточенная икота. И это развеселило криминального авторитета.

Но со второго этажа снова донесся подозрительный звук. Как будто тяжелый мешок на пол упал. А спустя секунду-другую кто-то чихнул.

– Осип!

На этот раз Нарыв направился к лестнице вместе со своим спутником. Но оттуда уже стремительно спускался Сергей. И Рая увидела у него в руке пистолет с глушителем.

Осипа он застрелил с ходу. Даже не целился, а пуля попала в голову. Резво навел пистолет на главаря.

Нарыв понял, что у него нет времени на прицельный выстрел. А Сергей смотрелся очень эффектно. Резкий, точный в движениях, уверенный в себе. Бандит в панике выронил пистолет из рук.

– Только не убивай! – трусливо простонал он.

– Кто ж тебя в женщин учил стрелять, гнида? – хищно сверкнул зубами Сергей.

Он подошел к Нарыву, стволом пистолета подпер ему подбородок, задрал вверх голову и выстрелил. Бандит сначала рухнул на колени, а потом распластался по полу.

Рая застывшим взглядом смотрела на слизистое, грязно-бурое пятно, только что появившееся на потолке.

Тимофей Евгеньевич нервно мерил шагами комнату. Антон еще никогда не видел его таким взвинченным.

– Кто давал тебе право стрелять в Можаева? – жестко спросил он.

– Никто… Я сам…

– А кто ты такой?

– Исполнитель.

– Вот именно – исполнитель!

– Этот человек пытался меня убить.