Владимир Колычев - Телохранительница

— Он не кисейная барышня.

— Ты должен верить своим друзьям!

— Даже когда друг зажимает подругу в угол?

— Вот когда зажмет по-настоящему… Когда что-то будет… Тогда я тебе скажу… Тогда ты можешь его убить… И меня тоже…

Захар качнул головой. Все это слова — бодрые, пафосные. И, возможно, пустые.

— К Жаку ездить не надо, — произнес он, настороженно глядя на Зойку. — Теперь для этого есть я.

— Ты не чувствуешь его настроения, — возразила она. — А я чувствую. И знаю, что Жак нас не предаст… Во всяком случае, сейчас.

— А когда предаст?

— Когда созреет… И то не факт… Он как маленький ребенок, добрый, но капризный. Его нельзя обижать. Ему нельзя не верить…

— А игрушка ему не нужна?

— О чем это ты? — напряглась Зойка.

— Ты правильно подумала, — усмехнулся Захар.

— Я ему не игрушка!.. И не надо тут!.. — взвилась она.

— Чтобы я тебя больше с ним не видел! — отрезал он.

Зойка вздохнула и прильнула к нему. Захар усмехнулся. Сейчас она будет рассказывать, как любит его. Если так, то нужно сделать вид, что он ей поверил. Может, действительно не было у них ничего с Жаком. А то, что их тянет друг к другу, это не предательство, а природа…

Жанны в банке не было, пришлось ехать за ней в больницу. Но идти за ней в корпус Жак не стал. Он решил подождать ее на выходе.

Жанну охраняли. Один человек ждал ее в «Мерседесе», один в джипе сопровождения, а трое были при ней. И Жак с охраной, но своих бойцов он оставил в машине.

Он приподнял руки, показывая ладони. Нужно было успокоить охрану, пока в него не начали стрелять. Жанна узнала его, подала знак и успокоила своих телохранителей.

— Привет! — улыбнулся Жак, приближаясь к ней.

Она кивнула в ответ, но улыбнулась ему без всякого на то желания. Жак гораздо больше напрягал ее, чем радовал.

— Есть разговор, — сказал он.

— Давай лучше завтра.

— Хорошо, завтра так завтра, — согласился Жак.

Он чувствовал себя дураком. Зачем он сунулся к Жанне? Чтобы доказать свое право на особое мнение?..

— Рада была тебя увидеть.

— Разговор будет серьезным, — предупредил Жак.

— Разве мы ни о чем не договорились?

— Кто говорил? Я?! Зойка?.. Теперь с тобой будет разговаривать Захар… Или лучше с Патриком?

— А это как Патрик решит…

Жанна принужденно улыбнулась, кивнула в знак прощания и села в машину. А Жак вынул из кармана пачку «Мальборо». Сначала он выкурит сигарету, а потом уже вернется в машину. Пусть Жанна думает, что он никуда не спешит. Пусть думает, что он здесь просто так… Он повел себя как полный кретин, и эта мысль давила на сознание. Может, никотин принесет облегчение?..

Отец в коме и не думает оживать. Банк с его проблемами кажется неподъемной ношей. Патрик стал сам не свой, ощущение такое, будто у него появилась женщина на стороне. А тут еще Жак с важным разговором нагрянул. Он улыбался, но вид у него был зловещий. Видно, разговор будет не из простых. Одно хорошо — возможно, Жанна увидит Захара. Но ведь и он не свет в окошке. Захар не враг, но и не свой. И на встрече он будет держаться холодно, отчужденно как с ней, так и с Патриком. Если ее вообще допустят к общению с ним.

Может, ну ее к черту, всю эту суету с ее тараканьими бегами! В конце концов, Жанна — женщина, и ее дело сидеть дома, рожать детей… Да, им с Патриком нужен ребенок. Он избавит ее от груза ответственности перед отцом. Действительно, как она сможет управлять банком из декретного отпуска? Кто ее в чем обвинит, если она отойдет от дел?

Патрик был уже дома, когда она вернулась. Жанна настраивалась на серьезный разговор с ним. Сейчас она задаст вопрос насчет любовницы и посмотрит ему в глаза. Если там чисто, можно завести речь о ребенке.

Но Патрик вышел ей навстречу с тревожным взглядом, и сразу же расхотелось ему что-то говорить.

— Ты была в больнице? — спросил он.

— Только что оттуда. А что такое?

— Нет, я все понимаю…

— Что ты понимаешь? — Жанна настороженно глянула на него.

— Ну, отца отпустить надо…

— Куда отпустить?

— Ты ведь его на тот свет отпустить хотела…

— Ты не так понял.

— Да я-то не против… Я понимаю… Люди не поймут…

— Что не поймут? Может, хватит тянуть кота?

— Отец твой умер.

— Что?!

— Звонили, сказали, что жизнеобеспечение отключили.

— Кто отключил?!

— Ну, ты последней в палате была.

— Я отключила?! — Жанна не могла понять, то ли голова у нее закружилась, то ли земля под ногами закачалась.

Ее шатнуло, но Патрик подставил руку, и она оперлась на нее.