Дон Уинслоу - Жизнь и смерть Бобби Z

– Внук, – бормочет Уэртеро. Глаза у него наполняются слезами. – Внук. Сокровище.

Тим, черт дери, не верит своим ушам, он не понимает, почему Элизабет не упомянула об этом пустячке чуть раньше, а следующее, что он осознает, – Уэртеро сидит рядом с ним на земле, пытаясь привлечь внимание Кита, и говорит мальчику:

– У тебя есть все. Игрушки, яхты, игры, лошади… Целая конюшня скаковых лошадей… Ты будешь как принц из сказки. Мы будем кататься верхом рано утром, и я буду рассказывать тебе истории про твоих предков, про то, как они завоевали Мексику, как они сражались с команчами, и с апачами, и с yanquis. Милая, добрая женщина станет учить тебя испанскому, а Элизабет будет твоей няней. Хочешь?

Уэртеро тянется, пытаясь обнять мальчика или хотя бы дотронуться до него, но Кит теснее прижимается к Тиму. Ему на волосы капает кровь, сочащаяся у Тима из носа.

Уэртеро встает и пытается отряхнуть грязь с брюк.

– Возьмите мальчика, – приказывает он.

– Мальчик останется со мной, – говорит Тим. – Берите свои деньги и уходите.

Уэртеро только улыбается и повторяет:

– Возьмите мальчика.

– Причал ZZ, – пытается договориться Тим. – Судно «Нигде». Можете забирать его вместе с деньгами, только оставьте мне мальчика. – Элизабет порывается что-то сказать, но Тим бросает: – Заткнись, на хрен!

Потому что он уверен: это конец. Уэртеро заберет ребенка и деньги и шлепнет его. И у ребенка будет богатая и несчастливая жизнь, так пусть он хотя бы запомнит, что отец его не бросил.

Это все, что он может сделать для мальчика.

– Я пойду с тобой, – вдруг говорит Кит, обращаясь к Уэртеро. – Я хочу пойти с тобой.

– Кит… – бормочет Тим.

И слышит, как Кит добавляет:

– Если ты его не убьешь. – Кит – смышленый, упрямый пацаненок, и он развивает свою мысль: – Ты не сможешь меня забрать, если я не захочу. Я начну кричать, и ты меня не остановишь. И я всем скажу, что ты меня похитил, и ты сядешь в тюрьму.

Тим думает, что Уэртеро взбесится, но старый хрен просто лучится счастьем и произносит:

– Наша сила воли!

Мальчишка явно насмотрелся по телевизору всяких-разных фильмов, потому что он заявляет:

– Я хочу, чтобы каждый год мне приходило от него письмо, и у нас с ним есть свой шифр, так что я пойму, если оно будет поддельное. Пока он жив, я буду с тобой.

– В тебе течет кровь твоей матери, – говорит Уэртеро.

– И моего папы, – прибавляет Кит.

Уэртеро с серьезным видом протягивает руку, и Кит ее пожимает.

– Мы достигли взаимопонимания, – говорит Уэртеро. – Даю слово чести.

– Слово чести, – отзывается Кит.

А Тим ничего не говорит: пусть ребенок думает то, что ему хочется. Пусть думает, что спас своему папе жизнь. Тим-то знает, что честь Уэртеро гроша ломаного не стоит.

Кит стоит перед ним, стойкий оловянный солдатик, и Тим протягивает руки, и ребенок его обнимает, и Тим шепчет «я тебя люблю», и Кит шепчет «я тоже тебя люблю», и это чертовски храбро, и оба они плачут.

А потом Тим видит, как Элизабет берет Кита за руку и тянет за собой, Тим выпускает пальцы Кита из своих ладоней, и вон они уже ушли.

И Тим стоит на коленях в грязи, по щекам его текут слезы.

По пути к машине Уэртеро бросает главному подручному:

– После того как мы сядем на яхту, убьешь его.

Мужчина кивает.

– Впрочем, можешь не пачкать здесь землю. – Уэртеро качает головой. – Он пойдет за нами.

– Si?

Si, думает Уэртеро. Он знает мужчин. Этот – точно пойдет. Имея такого сына, мужчина явится за ним.

А пока они разговаривают, пожизненный неудачник Тим Кирни соскальзывает с края обрыва. Туда, к вершинам пальм, к острым камням. Тиму Кирни все равно.

Тиму Кирни надоело проигрывать.

Semper fido, приятель.

Полный Улет готовит яхту.

Как в добрые старые времена… Руки сами вспоминают канаты, снасти… Он всю ночь возился с мотором, заставляя его гудеть и стучать, и то и дело задавался вопросом: чем это он занимался все эти годы, с тех пор как последний раз выходил в море?

Вероятно, это было что-то вроде долгого и странного путешествия, и теперь он готов оставить его в прошлом. Уплывай, приятель, из отеля «Калифорния».

И вот он стоит на палубе, свертывая линь в аккуратную бухту, чувствуя, как солнце припекает ему шею и плечи, и поджидает Бобби. Тот придет, отдаст деньги, кому следует, и тогда – прощай, прошлое! И для Бобби Зета, и для его женщины, и для ребенка. Полный Улет приходит в восторг, представляя, как он станет учить юного Зета ходить под парусом.