Гюнтер Продль: Сливки общества

Газеты писали тогда:

«Для посвященных кругов не представляет никакого сомнения, что убийство Треска имеет политическую подоплеку и организовано по поручению итальянских фашистов. Не приходится также сомневаться в том, что здесь замешан проживающий в Италии Вито Дженовезе, купивший с помощью этого убийства собственную свободу…»

А Дженовезе находился в Италии и пользовался благоволением итальянского правительства.

Через два года война закончилась. Италию оккупировали американские войска. С некоторым опозданием закон все же протянул свою руку к Вито Дженовезе. Нью-йоркская прокуратура предложила военному министерству разыскать Дженовезе и переправить его в Соединенные Штаты.

Искать его было нетрудно — Дженовезе уже состоял на американской службе. Он работал в штабе американской танковой дивизии переводчиком и успел завоевать расположение офицеров: для скучных вечеров в казино добывал наркотики, спиртное. И прошло еще три месяца, прежде чем Дженовезе был арестован и препровожден в Нью-Йорк. А между тем из тюрьмы «Синг-Синг» доставили Эмилио Галло, — ему смертная казнь за убийство Боцциа по поручению Дженовезе была заменена пожизненным заключением. Эмилио Галло подготовили для дачи показаний на предстоящем процессе. Убийство Боцциа было единственным преступлением Дженовезе, которое могли доказать.

Но… Не успело военно-транспортное судно с Вито Дженовезе причалить к пристани Нью-Йорка, как труп единственного свидетеля Эмилио Галло уже был отправлен из Центральной тюрьмы Нью-Йорка в морг. Ночью в тюрьме у него якобы начался приступ желтухи, надзиратель дал ему болеутоляющее средство, а наутро Галло был мертв. Вину Дженовезе доказать было невозможно. Ведь когда Галло умирал от судорог, Дженовезе находился в руках американской полиции.

На судебном процессе он сидел на скамье подсудимых, улыбаясь и скучая.

«Закон требует оправдания за отсутствием достаточных доказательств, — объявил судья. Затем он добавил: — Но каждый из сидящих здесь, в зале, знает, как это оправдание было вырвано — с помощью террора и убийства свидетеля, чьи показания неизбежно имели бы следствием смертный приговор обвиняемому».

Судья был бледен.

Вито Дженовезе зевал от скуки.

Он возвратился в США. За 14 лет создал самый мощный гангстерский «синдикат» со времен Аль Капоне и Деллингера.

Итак, двенадцатый судебный процесс над Дженовезе закончился, как и одиннадцать предыдущих. Присяжные заседатели еще не удалились на совещание, а судья уже распорядился об освобождении Дженовезе из-под ареста. Установленный законом залог — 150 тысяч долларов — король гангстеров тут же выложил из кармана своего жилета.

Почему же несколько сотен преступников имеют большую власть в государстве?

В 1956 году нью-йоркский журналист Виктор Ризель рискнул открыто поставить эти вопросы и ответить на них. В течение нескольких лет он следил за махинациями гангстеров, узнал имена политиков, правительственных чиновников, которые поддерживали связи с преступным миром или состояли на содержании у гангстеров. Месяцами слонялся он в Нью-йоркском порту, работал докером и собрал богатый материал о той роли, которую играют гангстеры в руководстве различных портовых профсоюзов.

И вот в нескольких ежедневных газетах, в сериях телепередач Виктор Ризель начал рассказывать общественности о результатах своих исследований.

5 апреля 1956 года в одной из телевизионных передач Виктор Ризель рассказал, каким образом Вито Дженовезе и его доверенные Джонни и Томми Диогуарди хозяйничают в профсоюзе докеров и транспортных рабочих. Он рассказал и о том, почему «синдикат» наркотиков так сильно заинтересован в этих профсоюзах. Порт — огромные ворота для нелегального импорта наркотиков. Боссам «синдиката» важно иметь своих доверенных лиц среди докеров, которые разгружают суда, и среди транспортных рабочих, вывозящих грузы из порта. Ризель разоблачил этих агентов и рассказал об интригах, с помощью которых братья Диогуарди протаскивают своих людей в ряды честных портовых рабочих. Он сообщил факты: оба брата имели много судимостей, и Дженовезе благодаря своим связям с юстицией добился досрочного освобождения их из тюрьмы «Синг-Синг». Ризель призвал правительство покончить, наконец, с этим нетерпимым положением.

Передача продолжалась до двух часов ночи. Спустя двадцать минут Виктор Ризель, два редактора телестудии, Уилкинс и Петер Баталиас, а также секретарша Ризеля — Бетти Нэвинс покинули студию и пошли к Бродвею, чтобы выпить по чашке кофе. В кафе к ним присоединился Эйб Сэвидж, корреспондент телевизионной компании.