Сергей Высоцкий - Среда обитания (cборник)

«Интересно, что за оружие у этого болвана? Маленький ломик, что ли? — Бугаев на секунду оглянулся, но Гордеич уже убрал свою железку и только улыбался дурацкой улыбкой. — Нет, пострелять вам не удастся». Семён сжал зубы и посмотрел в зеркало. «Пазик» шёл не отставая. Впереди ехал оранжевый МАЗ. «Эх! — подумал Бугаев. — Подставиться бы сейчас под этот утюг. Забыли бы и про деньги, и про маму родную! Только ведь, если живым останусь, скажут — самосуд устроил!»

Впереди, наискось перегородив шоссе, стоял, чуть наклонившись, огромный фургон «Молдплодоовощ». Кабина его, будто отломившись, нырнула в канаву, и десятка полтора людей пытались помочь шофёру вытолкнуть её на асфальт. Машина ревела, выпуская клубы дыма, колёса бешено крутились, «стреляя» комьями земли. Несколько грузовиков и три легковые машины стояли в ожидании, когда можно будет проехать.

— Эх, чёрт возьми! — со злостью прошипел Студент, когда Бугаев притормозил. — Через пять минут будет поздно!

Автобусик, который ехал за ними, остановился рядом. Шофёр несколько раз гуднул и высунулся из кабины.

— Чего гудишь! — крикнул один из тех, кто помогал трайлеру. — Вылезай, поможешь! А вы чего глазеете? — Он махнул Бугаеву, призывая на помощь.

— Может, через канаву? — спросил Студент.

— Пойди взгляни!

— Гордеич, быстро!

Гордеич, повинуясь приказу, выскочил из машины и подбежал к канаве.

— Ну, как? — крикнул Бугаев. — Можно проехать?

Гордеич пожал плечами.

— Сейчас посмотрим, — Бугаев включил первую скорость и осторожно подвёл машину к канаве. Канава была неглубокой, но Семён видел, что «Жигули» застрянут в ней обязательно.

— Ну? — с надеждой спросил Студент.

— Попробую. Только придётся вам подтолкнуть…

— Быстро, быстро, Сеня, — прошептал Студент, выскакивая из «Жигулей».

Рыжий тоже вылез и встал на канаве, приготовившись толкнуть, если машина застрянет. Несколько шофёров, помогавших трайлеру, подошли к «Жигулям» Бугаева.

— Ты что, трехнулся? — крикнул один из них Семёну, сдававшему машину назад для разгона.

«Трехнулся!» — усмехнулся Бугаев, с радостью осознавая, что главное оружие — обрез Студента — остался в машине.

Когда передние колёса «Жигулей» уже выбрались из канавы, Семен заглушил мотор, и машина скатилась назад. Бугаев завёл мотор и до конца выжал скорость. Мотор взревел. Задние колёса на больших оборотах уходили всё глубже и глубже в землю…

Он снова заглушил мотор и вылез из машины. К Студенту, внимательно приглядываясь, шёл высокий мужчина.

— Гражданин, ваша фамилия не Райко?

— Иди ты… знаешь куда! — крикнул Студент и замахнулся на мужчину.

Тот перехватил его руку, хотел завести за спину, но Студент вырвался и, прошипев «пшёл вон!» — кинулся к машине.

— Семён Иваныч, влипли, — шепнул рыжий. — Никак, Студента опознали?.. — и вытащил из кармана пистолет.

Бугаев наотмашь ударил ребром ладони ему по руке. Пистолет отлетел в траву. Рыжий со стоном прижал руку к груди. Семён свалил парня прямо в грязь канавы…

Гордеич бежал к лесу. Несколько милиционеров, выскочивших из «пазика», гнались за ним. Бугаев увидел, что Студент, распахнув заднюю дверцу «Жигулей», вытаскивает обрез.

«Что же они упустили эту сволочь? — подумал Семён. — Он же такого сейчас натворит!»

Но выстрелить Студенту не удалось. Один из шофёров — тот, что обругал Бугаева, когда он собирался перемахнуть через канаву, с размаху двинул его монтировкой.

Когда Бугаев вместе с одним из местных сотрудников угрозыска вёл всхлипывающего Николая Осокина к милицейской машине, стоявшей на обочине, трайлер уже освободил шоссе и уехал. Два автоинспектора, помахивая своими жезлами, торопили притормаживавших поглазеть на происшествие шофёров. Не давали им останавливаться. С пугающим воем проехали, одна за другой, две «скорые помощи».

— Ну и задал ты нам работёнки! — с укором сказал Белянчиков, приоткрыв дверцу машины и вглядываясь в бледное, перепуганное лицо рыжего.

— Я не хотел… — еле слышно прошептал Николай Осокин, приняв упрёк майора в свой адрес.

Бугаев усмехнулся и развёл руками…

«Чего они парня рыжим окрестили? — подумал Корнилов про своих сотрудников, разглядывая молодого Осокина. — Каштановые волосы. Лицо только неказистое. Ну, ничего, со временем выправится, прыщи пройдут». И тут же он поймал себя на мысли, что условия, для того чтобы выправиться, у парня будут не слишком хорошие.

Николай Осокин сидел, не поднимая головы. Мягкие и длинные его пальцы всё время сплетались и расплетались, и полковник вспомнил рассказ Бугаева о том, как в ресторане за столом рыжий мял хлебный мякиш. «И я его тоже рыжим, — поймал он себя на слове. — Прилепится к человеку кличка — не хочешь, а назовёшь».