Сергей Майдуков: Клянусь отомстить

Страх вернулся одновременно с болью. В десятикратном размере. Небо стало всего лишь бессмысленным голубым фоном, на котором темнел силуэт Котова.

— Заносите вещи, — скомандовал он, не убирая ноги с головы несчастного Летягина. — Машины подгоните к сторожке. Руднев, распорядись там… Я тоже остаюсь, так что кого-то нужно будет послать за вещами, я прикину и скажу, что мне понадобится.

— Не стоит, Никита Петрович, — прогудел невидимый начальник службы безопасности. — Мы сами все сделаем.

— Нет, милый, лимит моего доверия ограничен. Времени в обрез, так что я сам прослежу за всем. Эй, Олежка… — Он убрал ногу. — Ты в каком доме обитал? Там комфортно?

— Удобства во дворе, а в остальном — терпимо, Никита Петрович, — прошамкал Летягин, губы которого распухли, а передние зубы предательски шатались. — Холодильник битком набит, воду я запас, матрас новый завез. Вот этот дом. Под зеленой крышей, видите?

Вместо ответа или благодарности Котов прихлопнул летягинский рот подошвой.

— Вижу, — сказал он. — А теперь заткнись. Дай подумать, что с тобой делать.

«Отпустите! — вскричал Летягин мысленно. — Ничего со мной не делайте. Я больше не представляю никакой опасности».

Туфля Котова исчезла.

— Удобства во дворе, говоришь? — спросил он.

Голос его показался не раздраженным, а скорее заинтересованным.

— Да, Никита Петрович, — сокрушенно подтвердил Летягин. — Но есть выход.

— Да? Какой?

— Прикажите унитаз привезти. Его можно над ямой установить.

— Но яма-то полная, поди?

— Пусть новую выроют. Я сам вырою, хотите?

— Нет, — непонятно усмехнулся Котов. — Новая яма не нужна, пусть будет старая, так лучше. Эй, Руднев! Тащите этого умника в тот двор. — Он показал. — Подержите пока там.

Это представлялось невозможным, но Летягину сделалось еще страшнее.

— Никита Петрович, — быстро заговорил он. — Меня Мамай заставил вам позвонить и вызвать. Я не хотел, но они стволы наставили.

— Врешь, Олежка, — отмахнулся Котов. — Не тужься понапрасну. Ни единому твоему слову не верю. Твой план, тебе и ответ держать по полной программе. Думаешь, тебя просто так пощадили, когда остальных отстреливали? Я приказал. Хочу посмотреть, как ты подыхать будешь.

— Никита…

Не слушая дальше, Котов повернулся спиной и отошел. Двое охранников подхватили Летягина под руки и повели. Ноги у него заплетались, потом начали волочиться, оставляя на гравии волнистые линии. Один охранник взял его за ухо и крутнул с такой силой, что чуть не оторвал.

— Иди сам. Изуродую.

Летягин понимал, что впереди ничего хорошего его не ожидает, но послушно стал переставлять ноги. Штаны уже почти высохли на солнышке, но начали пованивать, и запах этот казался Летягину несказанно родным и близким. Пахло им самим и его жизнью.

— У меня на счету двести тысяч долларов скоплено, — заговорил он быстро и убедительно. — Вы даете мне убежать, я отдаю вам деньги. Идет? Вам ничего не будет.

На этот раз его схватили за волосы. Против своей воли Летягин пробежался по двору, в который они вошли, и врезался лбом в железный столб фонаря. После этого мысли его спутались и он долго не мог придумать, чем еще можно подкупить конвоиров. Наконец, это удалось.

— Вот что, — проникновенно произнес он. — У меня есть другой счет, за бугром. Там… там миллион. — Надо было сказать, что два, мелькнуло в мозгу. — Там миллион, и он ваш. Я могу сказать, где карточка, продиктовать код.

— О каком коде ты тут толкуешь, крысеныш? — поинтересовался Котов, входя во двор. — Ты что, успел у меня денег натырить?

— Что вы, Никита Петрович! — воскликнул Летягин, не обращая внимания на сдержанный смех охранников. — Эти сбережения у меня с прежней работы остались.

— Карты с собой?

— В бумажнике. Но про миллион я неправду сказал. Только двести тысяч. Больше ничего нет, честное слово!

— Мелочь, а приятно, — рассудил Котов. — Диктуй код. Мальчики съездят.

— Счет валютный, — спохватился Летягин. — Банкомат выдает по чайной ложке, а то и вовсе долларов нету. Вот мое предложение. Вы везете меня в банк, я там договариваюсь с управляющим, заказываю сумму, снимаю и отдаю вам.

— Хитер бобер! Только я хитрее.

Котов подозвал к себе охранников и стал что-то им втолковывать, отвернувшись. Отправляясь за город, он переоделся в спортивные штаны, кроссовки и легкую пайту с отброшенным на спину капюшоном. Это делало его облик непривычным, почти неузнаваемым.

Летягину на мгновение почудилось, что все происходящее ему только снится. Не могли же одни бандиты среди бела дня расстрелять десяток других бандитов, совершенно не опасаясь свидетелей и последствий.