Николас Фрилинг - Загадка белого «Мерседеса»

Некоторое время все казалось простым. Был ли он слишком самоуверенным после своего дешевого успеха в Дюссельдорфе? Чересчур самонадеянным, быть может? Наказан ли он теперь, потому что был хвастлив и считал себя умником? Теперь он сидел в полной темноте и всем было наплевать. Главный комиссар был удовлетворен, как был удовлетворен и старый Самсон, когда, пожав плечами, списал убийство на Аполлолаан. Какая разница, как умер преступник? Ему самому тоже следовало на этом успокоиться. Но он не мог; это его терзало.

Сначала были сплошные поздравления. Он раскрыл тайну. Больше никаких беспокойств, никакой политики. Госбезопасность может идти спать, — они были счастливы, как он подозревал; им тоже не удалось узнать о Стаме ничего больше того, что знал он. Теперь он может начать, — сказал минхер Самсон, — заниматься своим собственным делом. Кто был человек с фальшивыми документами, застреленный при попытке к бегству амстердамским агентом, который поймал его на месте преступления во время взлома пакгауза на Рейннер Винкельскаде? Ван дер Вальку было на это наплевать, сердце его было в Бельгии. Но никто в высших сферах теперь этим не интересовался. Этот человек был мошенником, и умер он смертью мошенника, зарезанный, без сомнения, за надувательство каким-нибудь другим плутом. Чего же еще беспокоиться?

Это не объясняло ван дер Вальку, почему белый «мерседес»-купе был так беззаботно оставлен на улице.

На обратном пути из Дюссельдорфа он заехал в Фалькенсваард. Было только семь часов вечера, и крюк предстоял небольшой. У него было теперь некоторое представление о том, что он там услышит. Название Фалькенсваард, по-существу, должно было подсказать ему это раньше. Но тогда голова его была полна Германией; он предпочел игнорировать этот намек. Теперь, когда он знал, что Жерар де Винтер — бельгиец, его очень заинтересовал Фалькенсваард. Это — тихий, крошечный городок на бельгийской границе, на самом юге Голландии, в Брабанте. Там идет война, но никто в целом мире не интересуется этой войной и не имеет о ней никакого представления, хотя временами кое-какие сплетни и проникают в голландские газеты. Для людей же, которые живут вдоль этой раскинувшейся границы, от Мааса у Рэрмонда до моря у Бергена, война является очень важной частью их существования.

Начальник таможенной станции был высоким, худым мужчиной и выглядел представительно в своей хорошо сидящей форме. У него были мягкие, медлительные движения и мягкий, медлительный голос.

— Так вы — инспектор ван дер Вальк. Меня зовут Ройяард; очень рад с вами познакомиться. Садитесь. Хотите кофе?

— Благодарю. Я был в Мофланде, — больше в меня уже не влезет.

— У них кофе лучше нашего, во всяком случае. Пива? Бельгийского пива? — он подмигнул. Ван дер Вальк никогда не встречал раньше человека, который бы действительно подмигивал.

— Грандиозно. — Это было пиво марки «Стелла Артуа»; превосходное.

Уютная, теплая комната. На длинной стене висела огромная карта границы и глубинных районов со множеством отметок, сделанных маленькими флажками. В этих флажках было что-то забавное, ван дер Вальк встал, чтобы посмотреть, и ухмыльнулся. Каждый маленький флажок оказался купоном Нидерландской Государственной Молочной промышленности — королевский герб, голубой с серебром, который штампуют на каждом пакете с маслом в Голландии. Начальник таможни улыбнулся.

— Основной наш капитал. Все знаете об этом?

— Ничего, кроме того, что читал в газетах.

— Газеты, — с презрением; ван дер Вальк почувствовал к нему симпатию. — Ничего они не стоят.

— Тогда я ничего не знаю, но мне интересно.

— Я могу рассказать вам, — сказал Ройяард, набивая длинную прямую трубку. — Я-то знаю гораздо больше, чем мне бы хотелось. Но пока я не хочу отнимать у вас время зря. Я рад вас видеть; в своей депеше я не дал никаких подробностей, потому, честно говоря, что не знал, что давать. Фактов у меня нет, одни подозрения и предположения; вам они ни к чему, — резко потушив движением руки спичку, — Но теперь, когда вы приехали повидать меня, может, я и смогу быть вам немного полезен; и, может быть, вы сможете мне помочь. Этот человек, который умер, чью смерть вы расследуете, — мы его знаем. Не очень хорошо. Не так хорошо, как нам хотелось бы.

— Контрабанда масла?

— Контрабанда масла. — Он зажал в кулаке черенок трубки; дым выходил косой тонкой струйкой из угла его длинных выбритых губ. Он выдвинул ящик и вынул из него коробку с карточками; порывшись в них, протянул одну ван дер Вальку.