Николас Фрилинг - Загадка белого «Мерседеса»

— Дайте мне отделение государственной полиции в Венло… Алло… С ван дер Вальком из Центрального уголовного розыска в Амстердаме… Да, это действительно мой человек… А где находится этот чертов Тиенрэй?.. Жил?.. Коттедж?.. Они уверены?.. Он абсолютно убежден, да?.. Прекрасно, я приеду… Да, сегодня ночью, а когда вы думали, через неделю?

Он задумался на секунду, затем схватил телефон снова.

— Арлетт, слушай, я, кажется, напал на след… Я еду в Венло, так что ты меня не жди. Вернусь завтра… Да, обязательно, даже если без толку… Ладно, увидимся.

Почти с энтузиазмом он вскочил в маленькую полицейскую машину и остервенело погнал ее, наслаждаясь громким, как бой-часов, шумом, который издает «фольксваген», когда из него пытаются выжать скорость на низких передачах. Он отправился к главной дороге, ведущей на юг; проезжая Утрехт, он вспомнил, — и слегка замедлил ход, — что именно здесь он увидел Адольфа Энглеберта, исковерканного «ситроеном ДС».

— Интересно, что с Люсьеной? — подумал он рассеянно. — Давно не видел ее, но, конечно, она ведь сказала, что уедет в Бельгию. Что я тогда здесь делал? Да, человек, который удрал с ценными бумагами и объявился на следующий день на террасе в Эйндховене, распивая кофе и считая, очевидно, что там он будет невидим.

Комендантом стражи в Венло был загорелый красивый мужчина в сверкающей свежей форме, которая напоминала опереточную. Скорее гусар из «Веселой вдовы», чем нидерландский государственный полицейский. Он подходил для Венло — этого веселого карнавального городка. Жесткие темные волосы бобриком; широкие крепкие руки спокойно лежали на столе. Хотя ван дер Вальк был высоким, плотным человеком, он почувствовал, что по сравнению с ним должен казаться бледным и нервным.

— Тиенрэй, — сказал начальник стражи с мягким южным акцентом, — деревня километрах в двадцати отсюда, невдалеке от главной дороги на Нимеген. Чуть дальше на запад идет район лесов. Местный вельдвахтер (смешно, он все еще употребляет старое наименование сельского жандарма), кажется, знает вашего человека; часто его видел. Оказывается, у него был коттедж в лесу, и он регулярно приезжал туда на уик-энды. Много времени проводил за рыбной ловлей; здесь ведь Маас поблизости. Вельдвахтер — славный малый. Описывает его как тихого, располагающего к себе человека, который всегда был один. Ни о каких порочащих его поступках неизвестно, а о нем самом и того меньше. Не понимаю, зачем вы сюда примчались.

«Эти амстердамцы, — говорил его тон, — считают, что каждый, кто не живет в их драгоценном городе, — невежда, прозябающий в хижине среди унылой пустыни».

— Не торопитесь. — Ван дер Вальк успокаивающе ухмыльнулся. — Я уже готов к тому, что никто ничего не будет знать об этом человеке, потому что таким уж он был типом. Но коттедж меня интересует. Он жил в одном доме в Амстердаме, и там был убит; вы не поверите, но в этом доме нет ни единого клочка бумаги. Мы ни черта не знаем; может, он был Альфредом Круппом. Маска, карнавальная маска. А коттедж может помочь мне проникнуть за нее.

Пробуждающийся интерес сделал взгляд его собеседника более открытым.

— Я к вашим услугам. Могу предоставить технический взвод.

— Спасибо, но я не вижу необходимости вытаскивать ваших ребят. Я думал поговорить с вельдвахтером, а затем посмотреть, что удастся найти в коттедже.

Начальник стражи стал куда приветливее.

— Точно! Но если вам что-нибудь понадобится, вам стоит только поставить нас в известность.

— Только подробная карта района, если можно.

Вельдвахтер, спокойный, мускулистый человек с огромным носом, был совершенно уверен в правильности своего опознания.

— Я знал его под тем же именем: минхер Стам. У меня иногда бывали для него бумаги: разрешение на рыбную ловлю и всякое такое. Если я проезжал здесь на велосипеде, то часто видел его по субботам и воскресеньям. Последние два месяца он почти не бывал здесь, но раза два я видел, как он проезжал по деревне. Что это был за парень? Хотите знать мое личное впечатление? Потому что, как полицейский, я никогда не имел с ним столкновений. Всегда вежлив, спокоен и дружелюбен. У нас были хорошие отношения, потому что я люблю эту местность; даже если бы мне приплатили, никуда бы не перебрался. И он тоже; любил леса; Маас. Помешан был на рыбной ловле, удил каждый уик-энд. Сам я не ужу, мое увлечение — птицы. Много раз мы с ним болтали о птицах. Но рыба… Ему не мешала никакая погода. У него был мопед; наверное, ездил на нем в разные места, куда в голову взбредет.