Владимир Константинов - Жертва мистификации

— Понятно. У вас есть ручка?

— Нет. Я ничего с собой не взял.

— А вот это вы зря. Как сказал бы небезызвестный литературный герой: «Жизнь продолжается, господа присяжные заседатели!» — Сергей протянул Беспалову авторучку и несколько листов бумаги. — Возьмите. Пишите сверху: «Старшему следователю по особо важным делам прокуратуры Новосибирской области Иванову С.И. от гражданина Беспалова Андрея Андреевича»... Написали? А теперь в центре листа напишите: «Явка с повинной». Очень хорошо. Содитесь вон за тот журнальный столик и напишите все, что мне только-что рассказали, самым подробнейшем образом. Понятно?

— Понятно, — ответил Беспалов нерешительно. — А может быть вы сами? Я не большой мастер писать.

— Для этого и не нужно быть мастером. Главное — передать все, что с вами произошло. И потом, я не хочу отнимать у вас пальму первенства. Ведь не я вас нашел. Вы сами пришли. А это должно быть отражено в процессуальных документах.

— Хорошо. — Беспалов пересел за журнальный столик и принялся за работу.

— Пойдем покурим, — предложил Сергей Рокотову.

Они вышли в коридор, где у дверей дежурили двое конвоиров — мичман и старший сержант.

— Побудьте пока в кабинете, — распорядился Владимир.

— Слушаюсь, товарищ полковник! — ответил мичман.

Иванов с Рокотовым прошли в холл, закурили.

— Что думаешь делать? — спросил Владимир друга.

Тот пожал неопределенно плечами.

— Ума не приложу. Всякая наша активная деятельность может Светлане слишком дорого стоить.

— Это точно, — согласился Рокотов. — Значит, будем ждать?

— Ничего другого нам не остается. И если мы не вычислим этого любителя черного юмора, то будем принимать его условия.

— Полагаешь, что это может быть автор пьесы?

— Есть такая мыслишка. А возможно он лишь автор самой идеи, а пьесу написал режиссер. В одном уверен, что ни Янсон здесь главный. За ним кто-то стоит.

* * *

Долгожданный звонок раздался лишь в половине двенадцатого, когда усталось окончательно доконала Иванова и он заснул прямо за столом, подложив под голову руки. Моментально проснувшись, он схватил трубку.

— Иванов слушает, — проговорил он хриплым с просонья голосом.

— Здравствуйте, Сергей Иванович! — раздался приятный и, как показалось Сергею, чуть насмешливый баритон. — А я звоню к вам домой, но телефон не отвечает. Никак не предполагал, что вы ещё на работе. С вашим здровьем и в вашем возрасте совершенно непростительно столько работать.

— Спасибо! Учту на будущее. Но только, полагаю, вы не для этого позвонили?

— Да, вы правы, совсем не поэтому. Разрешите представиться. Сергеев Иван Сергеевич. — Баритон рассмеялся.

Весело ему, видите ли. Сергей едва сдержался, чтобы не ответить ему одним из тех крепких ругательств, которыми не так давно потчивал себя. Но вовремя взял себя в руки, мрачно сказал:

— Это у вас такой юмор. Понятно.

— Чем располагаем. Нам конечно далеко до вашего...

— Короче, каковы ваши условия освобождения Козициной? — перебил Сергей мужчину.

— Значит вы решили сразу перейти к деловой части нашего разговора? В принципе, я не против. Итак, неприменным условием её освобождение будет сворачивание вами следствия по самоубийствам и несчастным случаям. Самоубийства должны остаться самоубийствами, а несчастные случаи — несчастными случаями. Тем более, что по ним уже приняты однажды решения. Мы заранее предвидели, что у вас будут определенные трудности с самоубийством Шмыгова из-за наличия заключений по двум экспертизами и уже позаботились об этом. Скоро вы получите по почте два точно таких же акта, но с противоположными выводами. Так-что и здесь у вас не должно быть проблем. Как говориться, «и волки сыты, и овцы целы».

— Понятно. А как же быть с убийствами актеров?

— Ну а здесь, вообще все просто. Счастье Беспалова, что он вовремя оказался у вас. Он вообще счастливчик. Да. Только вы не очень доверяйте всем его рассказам. У него ярко выраженная шизофрения в форме мании преследования. Посмотрел спекталь и, вдруг, решил, что все это происходило именно с ним и принялся мстить актерам. Бывает. Только, уверяю вас, что его показания вам никто не подтвердит. Никто из актеров ни в какой Горной Шории никогда не был, а самого Беспалова в глаза не видел. Да и такого дома отдыха в природе не существует. Это плод воображения автора пьесы. Вот примерно так обстоят дела. Вы принимаете наши условия?

— Если я вам скажу, что принимаю, то вы тут же отпустите Козицину?