Мари Юнгстедт - Невидимый

Она прислушалась, но ничего не услышала. Помещение казалось совершенно герметичным, ни один звук из внешнего мира не проникал сюда. В куче листьев, валявшихся на полу, что-то зашуршало. В бункер пробралась коричневая лягушка. А вот и еще одна. Под потолком спали ночные бабочки. Воздух был сырой и затхлый.

Она снова легла на скамью и закрыла глаза в надежде, что боль пройдет. Нужно что-то придумать.

Внезапно над головой раздался грохот. Люк сдвинулся. В помещении показались чьи-то ноги, и по лестнице в бункер спустился мужчина. Это был Йенс Хагман.

Равнодушно взглянув на нее, он поднес к ее рту бутылку с водой. С его помощью она стала пить жадными глотками, не решаясь поднять глаза. Напившись, она продолжала сидеть молча. Не зная, как себя вести, она решила выждать. Посмотреть, как он поведет себя.

Он сел на скамью напротив. Люк за собой он закрыл, поэтому в помещении снова стало почти совсем темно. Его дыхание было единственным звуком. В конце концов она нарушила молчание:

— Что ты собираешься делать?

— Заткнись. Ты не имеешь права говорить. — Он прислонился к стене и закрыл глаза.

— Мне нужно пописать, — прошептала она.

— Мне наплевать.

— Пожалуйста! Я сейчас описаюсь!

Он неохотно поднялся и ослабил веревки. Она вынуждена была присесть и пописать прямо на пол, у него на глазах. Когда она закончила, он снова связал ее. Злобно посмотрел на нее, вскарабкался по лестнице и исчез.

Время текло медленно. Она лежала на скамье на боку, то засыпая, то просыпаясь. Сны мешались с мыслями. Она уже ничего не соображала. Иногда ее охватывала вязкая апатия. Она в его власти. Сделать ничего нельзя. С таким же успехом можно лечь и умереть прямо сейчас. Закончить свои дни в бункере на Форё. Но тут в сознании возникали образы детей, сияющие, как звезды. Сара и Филип. Последний раз она видела их в доме брата Улле в Бургевике. Перед глазами вставала картина: дети машут ей вслед, стоя у ворот. Неужели они больше не увидятся?

Суставы болели, в пальцах покалывало, руки затекли. Она подняла их, поднесла поближе к отверстию в стене. Веревка стянута туго, запястья покраснели. Она решила, что надо думать конструктивно. Какие у нее возможности? Может ли она накинуться на него, когда он снова откроет люк? Это ничего не даст. Он гораздо сильнее. А у нее нет никакого оружия. Она стала думать, где может располагаться бункер. Видимо, далеко от жилья. С другой стороны, летом люди везде. Гуляют по лесу, отдыхают на природе. Закон, по которому природа является всенародным достоянием, используется на полную катушку. Она снова посмотрела на щель в стене. Закричать? Ведь Хагман наверняка где-то прямо над ней. Скорее всего, он прячется в своей машине. Но если он даже услышит ее — что ей терять? Видимо, он оставил ее в живых, потому что она нужна ему, чтобы выбраться отсюда. Наверное, там снаружи полиция, которая ищет ее. Значит, пока они на Форё, он не решится ее убить.

Ноги оказались связаны не так крепко, как в прошлый раз. Передвигаться было тяжело, но возможно. Ей удалось добраться до противоположной стены. Она потянулась к отверстию, насколько это было возможно, и стала звать на помощь во всю силу легких. Она кричала раз за разом, пока не осипла. Снова села на скамью и стала ждать, не сводя глаз с люка. Минуты шли. Никаких признаков чьего-либо присутствия. Она снова принялась кричать, пока совсем не выбилась из сил.

Легла обратно на скамью. Может быть, надо выбрать иную тактику? Поговорить с ним. Попросить прощения. Убедить его, что она раскаивается.

Да, надо попробовать.

Андерс Кнутас сидел в длинном, похожем на барак здании, где находились кафетерий и киоск Судерсандского кемпинга. Перед ним на столе стояла чашка кофе и бутерброд с сыром.

Часы показывали половину седьмого утра, а Эмму Винарве до сих пор не удалось обнаружить. Полиция задержала Яна Хагмана у него дома, его доставили в управление полиции. Пока не установлено, замешан ли отец в убийствах, но решено было не рисковать.

Тревога мучила Кнутаса. Жива ли Эмма? Хагман должен по-прежнему находиться на Форё. Паром и шоссе, ведущее к нему, были оцеплены сразу. Он не мог покинуть остров — разве что на собственной лодке. Такую возможность Кнутас почти полностью исключал. Во-первых, полиция прочесала побережье Форё, во-вторых, куда бы он в таком случае направился? Здесь не было шхер — никаких близлежащих островков, где можно найти пристанище. Ему вряд ли удалось бы добраться до острова Готска-Сандён или до материка — его бы обнаружили. Единственный вариант — если он взял собственную лодку и причалил где-нибудь на побережье Готланда. Нет, это тем более маловероятно.