Андрей Курков - Игра в отрезанный палец

— А семья у вас есть? — спросила она.

— Да, жена и сын. — ответил Ник.

— Они еще там? Ник кивнул.

— Вам сначала, конечно, надо работу найти, квартиру побольше. Эти квартиры, — она окинула взглядом свое жилище, — строились для одиноких пожилых людей, а нащя молодых. Кстати, я здесь встречала еще одного приятного человека с Волги, он уже здесь больше года. Его фамилия Людтке, вам было бы интересно с ним познакомиться, все-таки не так одиноко иногда будет. Сейчас, я посмотрю, какой у него телефон…

Она поднялась и взяла с тумбочки толстый телефонный справочник. Стала листать, потом надела очки и стала водить пальцем вдоль столбцов фамилий.

— Странно, может я что-то перепутала, — прошептала озадаченно. — А может, его еще не вставили в справочник?! Я его часто вижу в городе. Если встречу, спрошу его телефон и вам передам…

Выпив чаю и съев кусочек тортика, Ник поблагодарил фрау Гуг за обед и вернулся к себе. Теперь можно было не бояться телефонных звонков. Наоборот, надо было звонить, что он в первую очередь и сделал. Набрал номер в Трире и, прослушав механический голос автоответчика, оставил сообщение, которое должно было отозваться в нервах господина Вайнберга, если, конечно, он был человеком нервным.

В Киеве за те несколько дней, которые Виктор провел в Англии, началась настоящая осень. Город покраснел и пожелтел. Опавшие листья уже хрустели под ногами. Люди одевались теплее. Холодный ветер, не обращавший внимания на все еще светившее солнце, предвещал скорую зиму.

Уже по дороге в Киев, в машине на Бориспольском шоссе в кармане пиджака зазвонил мобильный телефон.

— С возвращеньицем, — раздался знакомый голос Георгия-Ты не один?

Виктор бросил взгляд на стажера Занозина, пригнавшего его красную «мазду» в аэропорт и теперь сидевшего рядом на переднем пассажирским сиденье.

— Нет, — ответил Виктор.

— Домой едешь?

— Да.

— Минут через сорок позвоню!

Спрятав мобильный в карман, Виктор еще раз обернулся к Мише Занозину.

— Что тут нового?

— По нашему делу почти ничего, но зато начался отстрел будущих кандитов в депутаты. Двух убили в Киеве, одного в Симферополе и одного в Днепропетровске.

И все за одну неделю.

— Ну это действительно не наше дело, — кивнул Виктор.

— Как сказать. Было совещание в УВД. Генерал Воронько предупредил, что нам предстоит заниматься обеспечением безопасности некоторых кандидатов, тех, которых поддерживает МВД…

— Кому это нам? — спросил Виктор.

— Райотделу.

Подъехав к своей высотке, Виктор взял с заднего сиденья дорожную сумку и посмотрел задумчиво на Занозина.

— Знаешь что, езжай на машине в райотдел, а я своим ходом подъеду! Стажер кивнул.

— Скажи Крысе, что часика через два буду, — попросил Виктор.

«Мазда» медленно покатила по волнистой и извилистой «дороге жизни», а Виктор зашел в парадное.

Дома было чисто и светло, словно уборку провели специально к его приезду.

Ира встретила его радостно. Поцеловала.

— Давай умывайся и на кухню! — ласково скомандовала она.

— А где Яночка? — спросил Виктор.

— Только что заснула.

Они сидели вдвоем за кухонным столом и с аппетитом уминали домашние пельмени. Виктор уже отошел от ощущения дороги. Заоконное солнце передавало ему свою бодрость и вместе с бодростью возникло в нем чувство удачи, уже пойманной за хвост и почти ручной. Во внутреннем кармане пиджака лежал конверт с фотографиями, которые могли наверняка вывести его на людей, способных своими признаниями довести дело Броницкого до конца. Теперь у него были козыри, которых не было даже у Георгия.

И снова мысль о Георгии вызвала у Виктора слегка ироничную улыбку. Словно он мысленно и беззлобно мстил Георгию за то, что тот относится к нему, как к какому-то мальчишке, не способному проявить инициативу и самому принимать важные решения.

— Ты чего смеешься? — спросила жена.

— Да так, вспомнил кое-что, — ответил Виктор.

— А ты помнишь, что завтра Яночке семь месяцев?

— Какая же это дата? — удивился Виктор.

— До года отмечают каждый месяц, а потом уже только год…

— И как же ты хочешь отметить?

— Да нет, я не про это! Ты ей что-нибудь привез?

Виктор задумался. Ире-то он привез косметический набор, купленный в «дьюти-фри» в Гэтвике за двадцать фунтов. Просто подсмотрел, что покупала одна молодая женщина и сам купил то же. А вот про дочурку не подумал, точнее, думал, что ей еще рано подарки покупать.