Андрей Курков - Игра в отрезанный палец

Ник почувствовал, что самое время познакомиться.

— Извините, — подошел он сбоку. — Вы по-русски понимаете? Я первый раз в Париже…

— Да, — она удивленно и приветливо открыла глаза. — Вы что-то ищете?

— Мне нужна улица рю де Клэри, карта у меня есть, но я не могу ее найти…

— Давайте подойдем к свету, — предложила Tatjana и оглянулась по сторонам.

— Вон туда, видите?.. — она указала жестом на яркую витрину ювелирного магазина.

Там развернуть большую карту оказалось нелегко, и Ник предложил угостить девушку кофе где-нибудь в кафе и заодно разложить карту на столике, чтобы найти эту улицу. Tatjaoa на Удивление легко согласилась.

В кафе они сидели почти до десяти. Улицу на карте девушка нашла легко и нарисовала карандашом линию от Елисейских полей до рю де Клэри. Потом пили кофе и ели мороженное. Tatjana рассказала, что родом из Беларуси. После развала Союза родители переехали с ней в Москву. Отец, бывший партийный работник, получил пост в Минсельхозе России, и он же похлопотал, чтобы дочке досталась работа за границей. Сама она только в прошлом году окончила романо-германский факультет МГУ и уже пятый месяц работала в Париже. Здесь ее зарплаты хватало на жизнь и на малюсенькую однокомнатную квартирку в Бэльвилле — арабско-китайском квартальчике недалеко от знаменитого кладбища Пэр-Лашез.

Она говорила без умолку, словно до этого все пять месяцев парижской жизни молчала. Ник слушал ее взахлеб и даже, казалось, увлекся ее обычными, если не сказать банальными рассказами. Только один раз улыбка исчезла с его лица и это произошло после первого же ее вопроса к нему.

— Вы женаты? — спросила Tatjana.

После паузы, тяжело вздохнув, Ник рассказал ей о гибели своей жены и сына.

Сказал, что жену тоже звали Таней, а сына — Володькой.

Дальше она расспрашивать не стала. Посидев молча минут десять, они снова заговорили, но уже на абстрактные темы, о Париже, о людях.

Ник спросил о сотрудниках, как ей работается.

Мимоходом она прошлась по своим коллегам, упоминая ничего не говорящие Нику имена.

— А у вас работает такой Пьер?.. — спросил Ник.

— Пьер? Высокий, с короткими усиками? Ник сделал вид, что вспоминает, потом кивнул.

— Это Петр Терещенко, его все Пьером называют… Он сам так представляется.

Первый раз в жизни Ника провожала домой девушка. Они дошли до гостиницы.

Рю де Клэри была безлюдной. По краям узких тротуаров стояли с завидной периодичностью зеленые мусорные баки, набитые доверху обрезками материи.

— Смотри, как красиво, — непосредственно воскликнула Tatjana, взяв сверху бака кусок блестящей синей ткани. В желтом свете фонарей ткань заиграла в руках у девушки. — Это кристалин… самое модное сейчас…

— Здесь швейные мастерские, — Ник показал взглядом на окна второго этажа напротив гостиницы.

Tatjana свернула кусочек синего кристалина и положила в сумочку. Вдоль по улице пронесся порыв заблудившегося холодного ветра, и девушка подняла воротник лисьей шубки.

— Я пойду, — улыбнулась она.

— А ты дорогу найдешь?

— Конечно, я весь Париж пешком исходила. Вот если прямо идти, — она показала вдоль улицы, — выйду на бульвар Себастополь, а там на метро двадцать минут…

— У тебя телефон есть? — спросил Ник.

Девушка протянула ему визитную карточку и, еще раз мило улыбнувшись, кивнула на прощанье.

Лежа в своем номере-вагончике, Ник долго думал о Tatjanc, о том, почему он выбрал для знакомства именно ее. Может, из-за имени. Может, из-за доброго чистого выражения лица и красивых больших глаз, словно созданных для того, чтобы выражать удивление или нежность.

За однообразным гостиничным завтраком Ник вспомнил о Пьере — о Петре Терещенко, высоком мужчине с короткими усиками. Вот, собственно, и все, что он о нем знал. Если, конечно, это был тот Пьер, о котором упоминал Вайнберг. Но в Париже было только одно представительство «Аэрофлота», а в нем, похоже, работал только один Пьер. Оставалось познакомиться с ним поближе.

Утренние размышления прервала уже знакомая по предыдущему завтраку дама в джинсах и свитере. Только в это утро на ней был бордовый свитер. Она попросила разрешения присесть за стол к Нику. Он кивнул, и теперь она сидела напротив, откусывала маленькими кусочками круасан, запивала кофе и поглядывала на Ника, словно ожидала, что он заговорит первым. Не дождавшись, спросила, на каком этаже он живет. Потом — как его зовут.

Ник отвечал вежливо, но не очень охотно, и в конце концов она замолкла, но перед этим успела представиться — Кристина. Почему-то шепотом сообщила, что работает массажисткой на Сен-Дени. Ожидала какой-то особенной реакции на это сообщение, но, не дождавшись, сникла.