Марк Арно - Осечка на газе

— Я много раз встречал ее вместе со Сьюзен и знал, что они были очень дружны, — ответил молодой человек. — Я хотел убедить ее пойти повидать Сьюзен, чтобы она обнаружила трупы. Когда она мне сказала, что на Линкольн Акрз направился частный детектив, я подумал, что в этом больше нет необходимости.

Беркли решил, что вся эта история выглядела правдоподобно. В конце концов, никогда нельзя предугадать реакцию человека. Вполне возможно, что у этого сдвинулись мозги, когда он увидел труп Сьюзен Оуэн.

— Я совсем забыл про газовый кран, — признался Генри Байнтер. — И только когда прочел в газете, что полиция обнаружила отпечатки… — Он снова пожал плечами. — Я понял, что рано или поздно они выйдут на меня и что я по уши влип в дерьмо.

— Почти что так, — подтвердил Беркли. — Если только у вас нет твердого алиби на ночь с субботы на воскресенье.

Генри Байнтер покачал головой.

— Я вернулся к себе, — сказал он, — лег пораньше и заснул.

— Один?

— Один, — подтвердил молодой человек.

Он неуверенно посмотрел на Беркли.

— Вы должны меня вытащить, — сказал он, — газеты пишут, что речь идет о двойном убийстве и что на голове Сьюзен нашли подозрительные следы, как будто ее оглушили. Полиция обвинит меня в том, что я убил Джиффорда, а потом прикончил и ее…

Беркли подумал, что это было более чем возможно. Если бы даже удалось отыскать свидетеля, видевшего Байнтера в воскресенье, полиция могла считать, что он возвращался, чтобы уничтожить доказательства, которые могли его разоблачить. Тот факт, что он не открыл вновь газовый кран и не стер отпечатки, будет не замечен на фоне остального.

Парень не так богат, чтобы нанять ловкого адвоката, способного убедить присяжных в его невиновности. И наоборот, все легко поверят, что он действовал под влиянием эмоций, а неловкость, проявленная им, послужит доказательством неумышленного убийства. В самом лучшем случае он отделается двадцатью годами…

— Я не купаюсь в золоте, но кое-какие сбережения у меня есть, — заявил Генри Байнтер. — Если хотите, я признаю все ваши расходы и буду много работать, чтобы выплатить вам… Теперь, когда Сьюзен больше нет, меня здесь ничего не удерживает. Я могу завербоваться на Аляску, на нефтяные разработки. Там хорошо платят…

Прежде чем Беркли сумел что-либо сказать, он добавил:

— Я следил за многими вашими расследованиями по газетам. Я уверен, что вы сделаете все возможное. Если кто-то может вытащить меня, так это вы…

В его словах было слишком много наивности, чтобы принять их за лесть, призванную добиться согласия. Засунув руку в карман, он вытащил оттуда две пятидесятидолларовые купюры.

— Вот, это в качестве аванса… У меня в банке еще больше двухсот долларов…

Беркли сделал ему знак убрать купюры обратно.

— Речь не о деньгах, — заявил он. — Во-первых, я хочу быть уверенным, что ваш рассказ — правда. Затем, может быть, мне не придется доказывать вашу невиновность. Если существует настоящий преступник, полиция его найдет. Я лично знаю лейтенанта, ведущего расследование, и могу вас уверить…

— Если легавые сцапают меня, они уже не будут искать дальше, — перебил его молодой человек с горечью. — У них прекрасное доказательство — отпечаток моего пальца и прекрасный мотив. — Он продолжал настаивать: — Мне никто не поверит. Да я и сам не поверил бы, если бы мне кто-то рассказал такое.

Именно это Беркли и хотел ему сказать. С одной стороны, это свидетельствовало в пользу Байнтера. Между смертью пары и обнаружением трупов прошло полтора дня. Если у него был ключ, он мог сто раз вернуться в квартиру и уничтожить все улики против себя. С другой стороны, это могло стать прекрасным применением для чека, столь щедро выписанного Дороти Джиффорд. Ее, несомненно, обрадует поимка убийцы ее мужа.

— Если вы откажетесь мне помочь, — заявил Генри Байнтер, снова хватаясь за свой пистолет, — у меня останется только один выход. Я помешаю вам предупредить полицию, а сам смотаюсь в Мексику. — Он решительно махнул рукой. — Я не хочу подохнуть в тюрьме из-за преступления, которого не совершал.

Беркли скептически поморщился:

— Что-то слишком быстро для невиновного вы хватаетесь за оружие.

— Мне нечего терять, — отозвался молодой человек. — Я не имею ничего против вас лично, но я не стану колебаться, если вы меня вынудите!

Беркли мог бы ему заметить, насколько нелогично он себя вел. Ему достаточно было сказать «согласен», убедить Байнтера вернуться домой и позвонить в полицию, когда парень не сможет ему угрожать.