Владимир Колычев - На прикладе насечки, на сердце рубцы

Но он, как ослепленный, смотрел на девушку, не в состоянии пошевелиться. И она смотрела на него, не узнавая. Стекла в машине затемненные, в салоне мгла.

Оцепенение длилось не меньше минуты. В конце концов, Степан решился на поступок. Он вышел из машины и ринулся к Марьяне, как будто собирался взять штурмом неприступный чеченский дзот.

Но в тот момент, когда он взял девушку за руку, появился ее парень.

– Не понял, что за дела!

На него смотрел тяжеловес ростом не меньше двух метров. Борцовская шея, пудовые бицепсы, кулаки, что кувалды. Но парню явно не хватало скорости. Пока он тянул к нему свои руки, Степан успел отскочить в сторону.

Признаться, он был удивлен. Паша почему-то представлялся худощавым и прыщавым переростком, а перед Степаном стоял настоящий, с бронированными мышцами амбал.

Марьяна злорадно щурилась, наблюдая за растерявшимся от неожиданности Степаном. Не то чтобы она желала ему зла, но и слабый он ей был не нужен.

– Ты чего на людей бросаешься? – отступив еще на шаг, спросил Корольков.

– Ты, что ли, человек? – презрительно поинтересовался Паша.

Он шагнул вперед, пытаясь ухватить Степана за шкирку. Силы в руках у него наверняка много, но ума, видно, мало. Нельзя же быть таким безалаберным. И горло у него открыто для удара, и солнечное сплетение, и печень можно пробить одним коротким тычком…

– Самый что ни на есть, – увернувшись, кивнул Степан.

– Пидор ты! Понял, кто?

– Не был пидором и не буду.

– А это мы сейчас посмотрим!

Отступая, Степан уперся спиной в ствол дерева.

И Паша мгновенно воспользовался этим. Он ударил почти без размаха; это был классический хук справа, исполненный практически безукоризненно. Но только Степан успел присесть на расставленных ногах.

И ударил в ответ. В паховую область. В низ живота, не защищенный брюшным прессом.

– Ой-йё! – взвыв от боли, Паша опустился сначала на колени, затем завалился на бок.

– Ну что, посмотрел?

– Ну и кто ты после этого, если не пидор?

– Еще?

Степан оттянул назад ногу, будто собираясь ударить. Паша зажмурил глаза и в тщетной попытке защититься выставил вперед руку.

– Живи.

Степан мог просто обойти поверженного соперника. Но ритуальный танец победителя требовал переступить через его «труп». Поэтому он перешагнул через Пашу, хотя, признаться, сделать это было непросто из-за его габаритов.

Марьяна завороженно смотрела на него. Не думала она, что Степан может справиться с ее другом-А может, она нарочно завлекала его, чтобы стравить с Пашей. Может, хобби у нее такое, смотреть, как ее парень расправляется с ее случайными ухажерами.

– Ну, чего стоишь? – спросил он, недобро глянув на нее. – Давай в машину! Если хочешь…

Последняя фраза прозвучала, как всплеск отчаяния. Если Марьяна нарочно заманивала его в западню, то не поедет она с ним. И будет потеряна для него… Верней, уже потеряна.

Но нет, девушка движением головы дала понять о своем согласии, подошла к джипу, открыла правую переднюю дверцу, уселась в кресло. Степан тоже не медлил. Завел двигатель, поставил рычаг скорости на «старт».

В зеркало заднего вида он увидел, как поднимается Паша. От сердца отлегло. Чрезмерно сильный удар в паховую область чреват смертельным исходом, а в тюрьму возвращаться вовсе не хотелось.

– Не жалко? – спросил он, кивнул через плечо.

– Пашу? Жалко. Немного…

Она высунулась из окна, чтобы посмотреть назад.

– Нормально все, уже поднимается…

– Ручкой ему помаши! – посоветовал Степан.

– И помашу!

Она действительно изобразила прощальный жест.

– А если он тебя обратно не примет?

– А кто тебе сказал, что я хочу обратно? Может, он меня уже до печенок достал… А у тебя ничего машинка!

– Не у меня, у отца…

– Какая разница? Может, в Москву меня отвезешь?

– Прямо сейчас?

– Нет, послезавтра. Или когда-нибудь. Ты, кажется, предлагал мне остаться… р – Предложение остается в силе, – кивнул Степан.

– Только у меня с финансами туго.

– Зато у меня найдутся…

Уезжая, Ольга оставила ему двадцать тысяч в отечественной валюте, на мелкие расходы. Отказываться он не стал. Хоть и проклятыми были бандитские миллионы, но пользу они сестре принесли. И совсем неплохо, что с этой пользы капнуло и ему немного… В то, что Ольга оформит свою гостиницу ка него, верилось не очень. Зачем ей это, если брат не настаивает? Даже, наоборот, противится. Хотя и не очень. А как всякий бизнесмен, она человек прижимистый…