Эван Хантер - Последний уик-энд

— Я знаю, но поговори со мной. Пожалуйста.

— Ладно, — сказал он, вздыхая. — О чем мы будем говорить?

— О твоей… твоей другой медсестре.

— О, господи.

— Она была из Норфолка?

— Да, она была из Норфолка, — ответил он устало.

— Я знала ее?

— Оставь, Джейн, — умоляюще произнес он. — Какой толк от этого?

Он взял ее за руку и потянул к стулу. Он резко сел, рывком усадив ее к себе на колени. Затем он наклонил ей голову, и его рот заставил ее замолчать, его губы жадно впивались в ее. Она пыталась отстраниться, но его хватка была крепкой, и она не могла пошевелиться в его объятиях. Теперь ее охватил настоящий страх, он стучал у нее в висках. Ей не надо было приезжать сюда. Сейчас она знала это. Это было неразумно. Этого нельзя было делать. Он мог… он мог…

Его рука упала к верхней пуговице ее блузки, ниже, еще ниже, она посмотрела и увидела, что три верхние пуговицы расстегнуты. Она видела темную ложбинку между грудями и его руку, медленно двигающуюся по блузке, от пуговицы к пуговице.

— Нет, — сказала она резко.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Я… я сделаю это сама, — добавила она торопливо.

Он улыбнулся и выпустил ее.

— Хорошо, — сказал он.

Она встала с его колен и прошла через комнату к столу, уставленному пустыми тарелками и бокалами, с лежащими между ними грязными ножами и вилками.

Сколько пуговиц на этой блузке? Сколько времени это у меня займет? Господи, а что я буду делать потом?

— Блондинка, — сказал Мастерс. — Хорошенькая блондинка. С мужчиной.

Человек с тенями под глазами с любопытством его изучал.

— Вы меня слышите? — спросил Мастерс, повышая голос.

— Я вас слышу, — ответил человек с тенями под глазами.

— Они остановились у вас?

— Хм-м.

— Да? — с нетерпением переспросил Мастерс.

— Я этого не говорил, молодой человек. Просто пытаюсь вспомнить.

— Да или нет? Господи, ответьте наконец!

Человек высморкался, аккуратно сложил платок, положил в задний карман брюк, прокашлялся.

— Нет, — сказал он. — Не помню. Если вам нужна комната, я мог бы…

Мастерс отвернулся и вышел через тесный вестибюль на крыльцо, спустился на тротуар. Вяз, растущий перед маленькой гостиницей, отбрасывал длинную тень на мостовую. Мастерс бессознательно посмотрел на солнце и увидел, что оно клонится к горизонту.

Скоро темнота, подумал он. Ночь.

Он посмотрел по сторонам.

Куда сейчас?

В конце улицы он увидел маленькую качающуюся табличку "Меблированные комнаты".

Он быстро пошел туда, его тень неслась перед ним, шаги стремительно меряли бетон под ногами.

Сколько их уже было? Женщина с бородавкой, затем этот накрахмаленный клерк с гвоздикой, старик, читающий газету и не желающий говорить о деле, пока на получит свое, хорошенькая брюнетка в черном (недавно овдовела?), а сейчас еще этот, с землистым лицом и синяками вокруг глаз. Сколько их уже было, и сколько мне еще надо обойти, прежде чем я найду их.

Дайте мне радар! Дайте мне сейчас радар, который может проникнуть сквозь эти проклятые стены и увидеть, что он делает с ней и где!

"Меблированные комнаты". Мастерс быстро поднялся по ступенькам.

Ее руки дрожали, расстегивая пуговицы на блузке. Он наблюдал за ней из другого конца комнаты.

— Я знала эту медсестру? — еще раз спросила она.

— Ты такая красивая, Джейн, — прошептал он.

Она расстегнула блузку, та распахнулась, обнажив нейлон комбинации. Она почувствовала себя совершенно голой, его пылающий взгляд шарил по ее телу.

— Почему ты ее не снимешь? — Он был нетерпелив.

Она поколебалась, он слегка пошевелился, будто собирался встать со стула, чтобы помочь ей. Она выскользнула из блузки, сложила ее, делая это нарочито медленно, и перевесила через спинку стула.

— Я… я знала ее? — спросила она снова. Ответь мне, умоляла она про себя, пожалуйста, пожалуйста, ответь мне.

— Юбка, — сказал он мягко. — Мне помочь?

— Нет, нет, я сама.

Юбка. Одна пуговица и короткая молния. Только пуговица и молния. О, господи…

Ее рука потянулась к пуговице, она почувствовала, что та расстегнулась, молния скользнула вниз, почти без ее помощи, и юбка скатилась с бедер, как живая. Она почувствовала легкий электрический разряд, когда шерсть терлась о нейлон комбинации, а затем юбка упала к ногам. Она быстро перешагнула через нее, и в тот же миг он встал со стула.

Она стояла в одной комбинации и следила за его приближением, помня о лампе в углу, понимая, что лампа ярко просвечивала через прозрачный нейлон, понимая, что она стоит, как будто совершенно голая. Она видела его глаза, горящие от возбуждения. И затем, словно не было другой защиты от его взгляда и его приближения, она закричала: