Владимир Колычев - Джентльмены уже не в моде

– Фи! Какая дрянь! – отодвинув от себя пустую тарелку, скривила она губы.

– Еще?

– Я что, на свинью похожа, чтобы такое… э-э… есть?

– Нет, не на свинью. На маленького такого изящного минипига…

– Пошел ты знаешь куда!

– Знаю. Спать уже пора.

Он прошел в спальню, расправил кровать, разделся, лег под одеяло. Не успел согреться, как появилась Арина:

– Я не поняла! А почему ты на кровати?

– Видишь ли, в чем дело, я не боюсь пуль. Если ты не заметила, они от меня отскакивают. Там, на спине, две отметины – это две пули сегодня отскочили…

– Покажи!

– Нельзя.

– Почему?

– За€говор может пропасть.

– Какой заговор?

– Цыганка меня заговорила. От пуль. Всего за три рубля. Но старыми советскими деньгами.

– Врешь.

– Я на войне был, проверял.

– Докажи!

Аркадий сел на кровати, повернулся к Арине спиной, показал ей два шрама от пистолетных пуль. Это было ярким напоминанием об ошибке, которую он когда-то допустил. В девяносто шестом Одинцов со своим подразделением зачищал взятое штурмом чеченское село. В одном из домов обнаружил труп боевика. Вернее, решил, что это покойник. Надо было проверить, насколько он мертв, или хотя бы добить, но Аркадий беспечно повернулся к нему спиной, за что был наказан двумя выстрелами из пистолета. Хорошо, на нем был бронежилет – пули хоть и пробили его, но в тело проникли неглубоко, их легко выковырял обычный фельдшер. Но метки на память остались.

– Что, правда отлетели?

Она легонько примяла пальцем один шрам, затем другой.

– Тебе нужно хорошо выспаться. А то, я смотрю, голова у тебя на ночь плохо соображает, – засмеялся он, возвращаясь под одеяло.

– Так ты меня разыграл! – догадалась она. – Сказать, кто ты?

– Лучше свет выключи.

Он повернулся, взял с тумбочки пистолет, сунул его под подушку, закрыл глаза.

– Я тебя ненавижу!

– И тебе спокойной ночи!

Он только делал вид, что заснул. Но очень скоро действительно погрузился в сон.

Винтокрылый «крокодил» разворот сделал неторопливо, но на боевой курс лег стремительно. Пушечные контейнеры под пилонами, блоки с НУРСами. Все ближе вертолет, все сильней и громче молотит он своими лопастями воздух. Сейчас как шарахнет из всех стволов! Пора уносить ноги…

Аркадий вскочил и… проснулся. Где-то под потолком гудел вертолет, но его не было видно. И не такой уж он шумный. Высоко летит, не бреет над землей.

Солнечный свет яркими снопами прорезает комнату, тихонько тикают часы на туалетном столике. И Арина спит, свернувшись калачиком под одеялом. На его кровати спит, на самом краю, спиной к нему…

Успокаиваясь, Аркадий рукой огладил ежик волос за затылке. Видать, стареет он – уже обычный вертолет способен спровоцировать самый настоящий кошмар. А ведь страшно ему было во сне… Утро уже за окном. И не каманинские бойцы стреляют в окна, а солнце радует своими лучами.

Надо бы дом обойти, двор осмотреть, все ли там в порядке. Аркадий выдернул из-под подушки пистолет, поднялся с кровати.

– Ты куда? – не шелохнувшись, спросила Арина.

– Баньку затоплю, а то чесаться уже начинаю.

– Прямо сейчас затопишь?

– Нет, сначала в магазин схожу.

– Я с тобой.

Она стремительно поднялась с кровати, встав спиной к нему. И была на ней только невидимая рубашка, в которой она когда-то родилась. А формы, которые она обрела к своим двадцати годам, казались чересчур соблазнительными.

– Я, между прочим, мужчина. И еще пока живой, – сказал Аркадий, усилием воли оторвав от нее взгляд.

– А кто говорит, что мертвый? Вчера так зажигал, что не всякий молодой угонится… – застегивая «молнию» на своих шортах, весело сказала она.

– Это ты о чем? – недоуменно повел бровью Аркадий.

– А ты что, ничего не помнишь? – изумленно воскликнула она.

– Что я должен помнить?

– А вот это ты зря! – В ее голосе явно прозвучали гневные нотки. – Зря ты Фомой прикидываешься!

– Каким Фомой?

– Непомнящим!.. Забрался ко мне в постель, надругался над моей девичьей честью, затащил к себе в кровать и теперь ничего не помнит! Не надо маленьких дурить! После того, что было, ты обязан на мне жениться.

– Что было? – изумленно спросил Аркадий.

Вроде бы и не выпивал он перед сном, и старческими провалами в памяти не страдал, но Арина обличала его так убедительно, что ему стало не по себе.

– Секс был! Жесткий, разнузданный секс!.. Да ты не переживай, мне понравилось. И жениться не надо… Пока не надо.