Владимир Колычев - Любовь в законе

– А что делаешь здесь? – спросил Агапов.

– Стою, не видишь, что ли? – Продолжая изображать ненормальную, Полина показала ему язык.

– Ну вижу, что не лежишь. А стоишь почему?

– Поставили, вот и стою!

– Кто поставил?

– Ну, Лешка привез. Мы с ним на машине всю ночь катались, а потом он меня сюда привез. Если ты, говорит, такая умная, то стой здесь и снимайся. А как сниматься, если фотографа нет? Стою здесь, мерзну… Слушай, а ты случайно не фотограф? – с полоумной радостью спросила Полина.

Неудивительно, что Агапов смотрел на нее, как на сумасшедшую.

– А ты что, такая умная, если тебе сниматься надо?

– Ну да, умная. Я однажды в школе пятерку получила!

– Может, в спецшколе? – разглядывая ее ноги, презрительно скривился телохранитель.

– А ты откуда знаешь? – искренне удивилась Полина. – А может, это ты фотограф?

– Ага, фотограф, только объектив в штанах, – хмыкнул здоровяк.

– Костя, уймись, – беззлобно одернул его Агапов.

– Не надо мне такой объектив! – Полина возмущенно захлопала глазами. – Лешка меня уже сфотографировал таким объективом, спасибо, не надо.

– Ты не замерзла здесь фотографа ждать?

– Замерзла! А что делать? Лешка сказал сняться, значит, надо сняться. Только сказал, чтобы я деньги не забыла взять. А вот я стою и думаю: какие деньги, если это я фотографу за портфолио должна заплатить…

– За портфолио?! Так ты у нас фотомодель?

– Да, фотомодель! – пальцами касаясь своего подбородка, потерла ладошки Полина.

– Ну тогда ты должна платить, – глумливо засмеялся Агапов. – Пошли, я тебя сфотографирую.

Кивком головы Агапов показал, чтобы Полина шла за ним, и повернулся к ней спиной. Можно было бы выстрелить в него прямо сейчас, но мешал телохранитель, неотступно следующий за ней. Да и люди вокруг.

Они зашли в гулкий павильон, где редкие торговцы еще готовились к работе, выкладывая на прилавки и развешивая свой товар. В глубине этого просторного сооружения находилась прямая железная лестница с шаткими поручнями из металлических уголков. Агапов стал подниматься по ней в свой офис, нависающий над залом, что-то насвистывая себе под нос. Похоже, Полина смогла поднять ему настроение.

Агапов открыл металлическую дверь, пропуская ее в свою святая святых, но телохранитель попридержал ее, вырвав у нее сумочку.

– Это грабеж! – возмущенно взвизгнула Полина.

– Костя! – нахмурил брови Агапов.

– Так это, мало ли что…

Громила сунул руку в ее сумочку, порылся в ней.

– Косметичка, презервативы, авторучка… Зачем тебе две авторучки? – спросил он.

– Как это зачем? Я же фотомодель! Люди подходят, я автографы даю.

– Ну, если даешь, тогда ладно. – Глумливо усмехнувшись, Костя вернул ей сумочку.

– Только ее саму обыскивать не надо, – хмыкнул Агапов. – Предоставь это мне.

– Так я это, нет у нее ничего, – похабно усмехнулся Костя. – Мне снизу все было видно.

Полина глупо хлопала глазами, делая вид, что ей совершенно непонятен этот разговор.

Она переступила порог и оказалась в стандартной приемной перед кабинетом начальника. Стол офисный, компьютер, открытка в форме розового сердца на мониторе, шкаф с посудой, кофеварка. Не было только секретарши. Если она вдруг появится, это усложнит ситуацию.

– Ой, а я тоже секретаршей работала! – хлопнула в ладоши Полина. – У Лешки тоже свой кабинет! Он меня сначала за компьютер посадил, а потом заставил сливки для кофе добывать. Это так противно!.. Зато он после этого фотомоделью меня назначил!

– Незаурядного ума твой Лешка, – с обидной для нее иронией хмыкнул Агапов.

Он взял ее за руку, завел в свой кабинет. Переступая порог, Полина посмотрела назад. Похоже, телохранитель Костя остался на лестничной площадке перед входом в офис. Если на перекур задержался, то надо спешить.

– А как ты сливки добывала? – усаживаясь на диван, спросил Агапов.

– Ой! Это просто, – манерно заламывая руки, на секунду задумалась Полина. – Сначала надо написать письмо… Вот, у меня для этого ручка есть.

Она полезла в сумочку, достала оттуда увесистую авторучку, одну из двух, которую раздобыл для нее Макар, с ней подошла к жертве, встала перед ним на колени.

– Потом нужно достать чернильницу!

Одной рукой она коснулась гульфика на его брюках, а другой, как бы невзначай, тупым концом вдавила ручку в его грудь. Макар учил: чем глубже она утопит ее в живую плоть, тем слабей прозвучит выстрел.

– Эй, ты чего? – скривился от боли Агапов.