Анатолий Галкин - Сезон удачи

Вот и Баскин втянул живот, надул грудь, начал ворковать и ходить вокруг Насти кругами.

С таким началом все интервью могло превратиться в хиханьки-хаханьки. Но Анастасия знала, как с этим бороться. Не в первый раз!

Она быстро вытащила из сумочки диктофон, включила запись и направила на Баскина микрофон… Это было предупреждение. Таким нехитрым способом она зачитала ему его права: «Вы можете хранить молчание, сыпать комплиментами, ворковать, но все это нашей газетой может быть использовано против вас».

Баскин сел в кресло, опустил плечи и приготовился к длинному скучному разговору.

Настя пыталась задавать жесткие и острые вопросы, а он мягко и тупо обходил их: «Мы поддерживаем только достойных кандидатов, только тех, кого выбирает народ… У нас нет лоббистов в Думе. Мы, нефтяники добываем все своим упорным трудом…»

Интервью получалось пресным, безликим. Настя чувствовала, что не сможет сдержаться и начнет задавать прямые вопросы: «Кто держит Карасева на крючке его чеченских грехов? Кто послал Валета в Крым? Кто затеял возню вокруг жены Павленко?»

Были и другие вопросы. Еще минута и Настя начала бы бомбить ими спокойного пока Баскина, но в разговор вклинился неожиданный телефонный звонок.

Никто не должен был звонить. Баскин не любил, когда его отрывают от бесед с красивыми девушками. Когда Настя вошла, он отключил все телефоны, оставив только один, прямой от своей хорошо вышколенной секретарши. Как всегда он предупредил ее: «Меня беспокоить только в случае ядерной войны». И вдруг звонок…

Баскин не сразу узнал голос Умарова. За долгие годы в Москве Аслан научился говорить почти без акцента, но сейчас в трубку орал торговец зеленью с Центрального рынка. Местами Аслан просто переходил на чеченский, перемежая его с матерным.

В обычное время Баскин не потерпел бы такого хамства даже от столь близкого, преданного человека. Но из восклицаний в трубке было ясно, что у Аслана есть нечто важное и очень срочное. Что-то более значительное, чем ядерная война. И сообщит он об этом только при встрече. Минут через пять. Звонит он из машины, которая мчится к офису.

Интервью надо сворачивать. Но можно и прервать. Разобраться с Асланом и продолжить с этой милой девушкой. Уж очень у нее загадочный взгляд. С тайной страстью… Баскин решил, что журналистка явно запала на его прозрачные намеки при знакомстве. На него все западают. Головой он понимал, что представительниц женского пола чарует в нем его ослепительное богатство, но не хотелось об этом думать. Да и какая разница? Важен результат! А результат был почти всегда в его пользу…

– Настенька, радость моя! Мы продолжим нашу приятную беседу через десять минут. Сейчас сюда ворвется мой несносный заместитель. Очень важный разговор, но всего на пару слов. Поговорю с ним и я опять весь ваш… Нет, нет. Не надо в приемную. Подождите меня в моей комнате отдыха. Мягкие диваны, кофеварка, холодильник – все в вашем распоряжении. Отдыхайте!

В суматохе Настя схватила со стола магнитофон, оставив на стуле свою сумочку… Баскин повел ее к незаметной двери в углу кабинета. За ней была полутемная комната с огромным сейфом и рабочим столом. Дальше, еще за одной дверью огромная комната, напоминавшая все залы Зимнего дворца сразу: лепнина в золоте, дубовый потолок, голландский натюрморт в старинной раме, мраморные нимфы в углу.

Вся эта мешанина успешно сочеталась с современной итальянской мебелью, шведским холодильником и японским телевизором. Поразило Настю и обилие дверей в комнате – пять! Одна – балконная, вторая – в ту темную комнату, из которой они только что вышли. Но еще три…

Баскин заметил Настин взгляд на двери и поспешил вставить новый интимный намек:

– Эта дверь на лестницу, это – мой личный черный ход. Без всякой охраны в любой момент могу улизнуть. А вот эта – дверь в сауну… Вот поговорю с Асланом и продолжим интервью. Можем здесь, а можем и в баньке…

В кабинете послышался голос и Баскин быстрым шагом ушел на встречу с Умаровым.

Настя еще раз огляделась… И бар и холодильник были заполнены под завязку. Двери на основную лестницу и на черный ход свободно открывались изнутри… Она повертела в руках диктофон, машинально включила его, вошла в темную комнату, направляя на дверь кабинета микрофон – указку:

– … Что ты так волнуешься, Аслан? Обычная журналистка. Смазливая дурочка и только.

– Не дурочка она, Илья. Это ты… Она хитрая, коварная стерва. Где она?