Кирилл Казанцев - Судный день для губернатора

Лора и начальник охраны шли широким коридором, стены которого украшали живописные оригиналы картин; губернатор не тратился на живопись, просто взял ее попользоваться из запасников областного музея.

– А куда мы направляемся? – спросила женщина.

– В концертный зал.

– Тут и такое есть? – удивилась Лора.

– Небольшой, конечно, всего на пятьдесят мест. Но сцена хорошая. Николай Павлович любит иногда перед детдомовцами выступать с караоке.

– Похвально.

Начальник охраны остановился у одной из дверей, открыл ключом и пропустил вперед Лору. Женщина зашла в небольшую комнатку. Вытянутый вдоль стены стол, удобное кресло с выгнутой спинкой, большое зеркало на стене, в раме ярко горели лампочки.

– Это гримерка, – пояснил он. – Располагайтесь. Сейчас мои люди принесут ваши вещи.

– Вы только их предупредите, чтобы куб сюда не тащили. Пускай сразу на сцену поставят.

– Будет сделано, – сказав это, охранник вышел в коридор и закрыл за собой дверь…

Лора подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение.

– Главное, чтобы все получилось. – И она скрестила пальцы…

У богатых свои причуды. Не являлся исключением и губернатор Ладутько. Он был буквально помешан на сцене, мнил себя талантливым актером, хотя таковым и не являлся. А потому отгрохал у себя в особняке настоящий концертный зал. Раз в месяц он заполнял его детдомовцами и разыгрывал перед ними какую-нибудь сказку в своей интерпретации, причем умудрялся делать это совершенно один, без чьей-либо помощи. Ну, например, выходил на сцену в костюме Крокодила Гены, представлялся Аллигатором Геннадием и произносил длинную речь о том, какой он одинокий на этом белом свете и как ему плохо живется без друзей, а потом шасть за кулисы. А через минуту вновь на сцену, но уже в образе Чебурашки. Помашет огромными накладными ушами – и опять бежать переодеваться.

Но сегодня он был зрителем. Причем единственным – сидел в первом ряду, закинув ногу на ногу. Кроме него и Лоры, в концертном зале никого не было.

На сцене под ярким светом софитов стояла женщина в розовом фраке. Она взмахнула своей «волшебной» палочкой и вытащила за уши из голубого цилиндра белого кролика. Тот трусливо поджал лапки, посмотрел своими черными глазками-пуговками на Николая Павловича. Губернатор жиденько похлопал в ладоши и покривил носом – мол, ну что за банальщина, покажите же наконец что-то стоящее, а то скучновато становится.

Что ж, пора было переходить к делу. Продолжая улыбаться, она подошла к зеркальному кубу, поводила над ним ладонью, словно бы сканируя его содержимое. Затем резко отдернула руку и посерьезнела лицом.

– Я Великая волшебница Анастасия Непревзойденная, – проговорила она. – Этот куб достался мне в наследство от моей прапрапрабабушки – великой колдуньи. В нем заключены все наши страхи, фобии. У каждого они разные: кто-то боится высоты, кто-то мышей, кто-то змей, – перечислила женщина. – А чего боитесь вы, Николай Павлович? – неожиданно обратилась она к единственному зрителю.

– Я? – немного растерялся Ладутько и заерзал в кресле.

– Вы, вы. Тут, кроме нас, никого нет, – прищурилась Лора.

– Да, наверное, как и все люди, – смерти, – немного подумав, ответил Николай Павлович.

– Этого боятся все, – произнесла женщина с металлом в голосе. – Я хочу узнать вашу личную фобию, которая отличает вас от других людей, делает уникальным.

Ладутько словно язык проглотил.

И тут одна из граней куба открылась. Наружу показался Андрей Ларин. В руке он держал пистолет и целился в Николая Павловича.

Поначалу губернатор не понял, что происходит – может, это номер такой, «фишка», и оружие в руке мужчины ненастоящее, бутафорское.

– Сиди тихо и не дергайся, иначе схлопочешь пулю промеж глаз, – предупредил Ладутько Ларин.

Во рту у Николая Павловича пересохло, затряслись поджилки.

– Лора, что происходит? – недоуменно посмотрев на женщину, спросил он дрожащим голосом.

Но напарница Андрея молчала. Она сыграла свой номер. Теперь же был выход Ларина.

Губернатор не знал, чего хотят от него эти люди. Но понимал, что надо бежать. Но куда? Он на прицеле. Видеокамер в зале нет, а значит, его охранники не в курсе того, что происходит, и никак не смогут ему помочь. Закричать, позвав на помощь? Так ведь никто не слышит – звукоизоляция хорошая… В общем, засада полная.

– Что вам от меня нужно? – вцепившись пальцами в подлокотники кресла, пробормотал Николай Павлович. – Деньги? Я дам, у меня их много. Сколько вам надо?