Чак Хастмайр - Дом восходящего солнца

Разговор явно принимал не тот оборот.

— Я поставил на кассу человека. Реально хорошего человека. Но они пришли в масках, в ночь Хеллоуина, и Шейн провел их.

— Я знаю, как они попали внутрь, — прервал его Карлос Мессина. — И знаю, чем занимался этот твой человек, Бобби, когда на нас напали грабители. За бабой ухлестывал.

Надо спасать положение. Сделать так, чтобы беседа свернула в нужное русло, так, как я отрепетировал в машине.

— Обычно Шейн не работает на входе, — сказал Тони. — Предполагается, что он сидит внутри, у лестницы. Но как раз перед тем, как случилась вся эта бодяга, он встал у дверей. Шейн говорит, что якобы парню-охраннику понадобилось отлить. Вот только никто не может найти этого парня-охранника, чтобы он мог подтвердить эти слова.

— Что значит — никто не может его найти? Кто он?

— Один парень-испанец. Зовут Гектор. Его подружка говорит, что он не появлялся дома со дня ограбления.

— Кто занимается его поисками? — спросил Карлос.

Тони улыбнулся:

— Шейн.

— Ты считаешь, этот парень все спланировал?

— Не сам, — сказал Тони. — У Гектора бы на это ума не хватило.

Карлос вместе с креслом отодвинулся от стола и уставился в потолок. Прошло не меньше минуты, прежде чем он заговорил снова.

— Знаешь, что значит для меня больше всего? — тихо произнес он. — Я имею в виду, что для меня самое важное?

Тони было совершенно на это наплевать — если только Карлос не имел в виду дом для престарелых во Флориде. Но он попытался сделать заинтересованное лицо.

— Нет, сэр.

— Преданность, — сказал Карлос Мессина. — Потому что без нее у нас ничего нет. Иначе мы не лучше этих животных с улицы — все равно что кучка ниггеров с пушками. Только преданность, только верность отличает нас от них.

— Шейн никому не предан, кроме самого себя.

Карлос посмотрел на него:

— К чему ты клонишь?

Все, что Тони знал о гангстерах старой закалки и о мафии, он почерпнул из фильма «Крестный отец». Он понятия не имел, что такое Сицилия. Он ни разу там не был и вообще не представлял себе, откуда родом его семья. Вполне возможно, что вовсе не с Сицилии, а из Италии. Но благодаря Марлону Брандо он четко усвоил: все эти старые мафиози очень пекутся о своем наследии. Что ж, значит, пустим в дело этот козырь. Семья.

— Шейн не один из нас, — серьезно сказал Тони. — Не думаю, что мы должны доверять наше дело какому-то тупому ирландцу. Мы сами должны позаботиться о себе.

Карлос посмотрел куда-то вдаль. Возможно, он видел себя среди живописных холмов Сицилии — на сорок лет моложе и на сотню фунтов легче, в матерчатой кепке с твердым козырьком и с одноствольной лупарой через плечо.

— Может быть, ты и прав, — наконец сказал он. — Что-то в этом есть. С этим обязаны разобраться члены семьи. — Он бросил взгляд на телефон. — Скажу Винни, чтобы он поднял свою задницу и.

Тони поднял руку, как ученик в школе. Настало время выпустить еще одну каплю яда. Только осторожно.

— Мистер Мессина, на вашего брата сейчас так много свалилось. Даже до того, как все это случилось. Он так беспокоился о Пите. — Для большего эффекта Тони перекрестился. — Пусть Господь упокоит его душу. И все эти денежные проблемы тоже.

Карлос дернул головой:

— Какие еще денежные проблемы?

Тони пожал плечами:

— Ну… школа Пита и еще пара вещей. Я и Винни проводим в «Доме» целые дни, всегда вместе и… ну, знаете, иногда человеку надо с кем-то поделиться. Винни как-то упоминал, что в школе Пита повысили плату за обучение. А она и без того была сорок тысяч в год.

Карлос продолжал сверлить его глазами.

— Что еще?

— Прошу прощения, сэр?

— Ты сказал, школа Пита и еще пара вещей.

Тони снова пожал плечами:

— Ну всякие личные проблемы. Как у любого человека.

— Жена?

— Ну, он говорил что-то такое. Она, кажется, истратила много денег, меняя обстановку в их квартире. Машину новую купила.

Карлос Мессина опять уставился в потолок. Однако теперь выражение его лица уже не было отстраненно-ностальгическим. Он так сильно стиснул зубы, что под челюстью у него вздулись желваки. Он посмотрел на Тони:

— Ты свой человек в «Доме». Будешь моими глазами и ушами. Я хочу знать, что происходит в этом гребаном деле.

Тони кивнул. Все шло как надо.

Карлос положил обе ладони на мраморную поверхность стола.

— Итак. Если не считать того испанца, эти уроды, по-твоему, имели уговор с кем-то из наших?

— Не иначе.

— С кем?

— Не знаю, — промямлил Тони. Он хотел, чтобы Карлос вытянул из него ответ.