Владимир Колычев - Порочное место

– Да, я хотел его ударить, но эта сволочь ударила меня самого. Губу мне разбил. А потом еще и ногами меня бил. Элеонора может подтвердить.

– Она подтвердила. И то, что Вадим Остроглазов пытался ее изнасиловать, подтвердила. И то, что вас он избил, тоже. И то, что вы накричали на нее, она подтвердила. И то, что вы куда-то потом ушли. Дальше она ничего не знает. Но мы знаем, что сразу после ссоры с женой вы отправились к своей машине.

– Да, я пошел к машине за сигаретами.

– Но их там не оказалось. Тогда вы взяли молоток.

– Какой, к черту, молоток! Не было никакого молотка! Вернее, молоток у меня был. В комплекте с инструментами. И вы видели этот молоток. Он чистый. А тот, который вы нашли у меня в гараже… Я даже не знаю, откуда он взялся… Может, вы его подбросили!

– Не побрасывали мы ничего, – качнул головой Круча.

– Тогда я не знаю, откуда он взялся.

– А я знаю.

– Скажите, там были отпечатки моих пальцев? – с пеной в уголках рта спросил Ковальский.

– Нет, отпечатков ваших пальцев там не было.

– Ну, вот видите! – восторжествовал он.

– Что я вижу? Я видел матерчатые перчатки у вас в машине. Сначала вы надели перчатки, потом взяли молоток.

– Хорошо, я надел перчатки. Но пальчики на молотке все равно бы остались. Потому что этот молоток был у меня в багажнике, я его туда клал своими руками. Я должен был браться за этот молоток руками, там должны были остаться отпечатки моих пальцев.

– Отпечатки пальцев легко стираются. Теми же перчатками.

– Я стер отпечатки пальцев?

– Это всего лишь молоток, отпечатки пальцев с него стереть очень просто.

– Я стер отпечатки пальцев, но оставил кровь на молотке?

– Вы пытались и кровь стереть, но неудачно.

– Да я просто выкинул бы этот чертов молоток! По пути в Питер я мог сделать это сто тысяч раз.

– Вот видите, вы собирались это сделать. Собирались, но забыли.

– Хорошо, я забыл сделать это по пути в Питер. Но почему тогда я не сделал этого, когда якобы нашел этот молоток у себя в машине? Почему я бросил его в гараже?

– Возможно, вы собирались привести его в порядок, вымыть боек, очистить его от следов преступления. Молоток хороший, жаль его было выбрасывать, да, Леонид Артемьевич? – иронично усмехнулся Круча.

– Да я в глаза не видел этот молоток! – простирая к нему руки, истерично протянул Ковальский.

– Я понимаю, у вас есть основания взывать к логике. Действительно, вы человек не глупый, вы должны были избавиться от орудия преступления. Но вы не сделали этого, и, в принципе, понять вас довольно сложно. Сейчас понять сложно, в спокойной обстановке этого кабинета. Но все можно объяснить, если представить ту обстановку, в которой вы, Леонид Артемьевич, убивали Остроглазова. Молоток из машины вы достали в горячке. Вы пошли к беседке, увидели стоящего на пристани Остроглазова, подошли к нему со спины и ударили его, как говорится, со всей пролетарской ненавистью. В тот момент вы ничего не соображали, поэтому не догадались выбросить молоток в пруд. Вы даже не замечали его в своей руке. Вы пришли к жене, забрали вещи, унесли их в машину. И молоток унесли в машину тоже… Вы убили человека, Леонид Артемьевич. Я представляю, в каком вы находились состоянии, вам тогда было не до молотка. А когда вы обнаружили его в своей машине, вы решили оставить его себе. К этому времени вы уже успокоились, а молоток хороший, следы преступления уничтожить, в общем-то, нетрудно. Но вы просто протерли его тряпкой. Только кровь уже засохла, ее так просто не счистишь. Вы оставили это дело на потом, но почему-то о нем забыли. Возможно, вы уверовали в свою безнаказанность…

– Абсурд! Какой абсурд! – всплеснул руками Ковальский.

– Я вам даже больше скажу. Вы могли воспользоваться услугами такси, чтобы уехать в аэропорт, но вы пошли за машиной. Вы хотели забрать этот молоток и выбросить его по пути в Пулково, но мы вам помешали…

– У вас богатая фантазия!

– Без этого в нашем деле не обойтись.

Круча и сам понимал, что дал волю своей фантазии. На месте Ковальского он бы избавился от орудия преступления при первом же удобном случае. Если бы его не заклинило… Но ведь Ковальского действительно мог хватить ступор. Ведь он же не профессиональный убийца, способный хладнокровно мыслить в момент преступления, отдавать отчет в своих действиях. Потому и прокалываются обычные бытовые убийцы на мелочах, что ничего не соображают от сильного волнения.

– Скажите, зачем мне два молотка? Мне и одного много.