Вячеслав Жуков - Киллер для мента

– На этот раз, капитан, смекалка подвела тебя. И поеду я не к хорошенькой мадам, а по адресу, где жил сын Приходько. Надо навести о нем справки. Узнать, как он характеризовался в быту. И вообще… Возможно, у него осталась женщина. Ведь он еще достаточно молодой мужчина. И если уж не был женат, то наверняка имел подружку. А ты, Грек, закончишь тут, дуй вот по этому адресочку, – Федор достал из барсетки бумажку, протянул ее капитану Грекову.

Капитан прочитал:

– Улица Степана Разина, дом четырнадцать. Добро, Николаич. Как закончу тут, сразу дуну туда.

– До того как переехать сюда, старик Приходько жил там. И тебе поручается навести о нем справки. Что и как надо делать, ты знаешь. Так что, как говорил классик, не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. А именно, ложась спать, сними портки. Понял? Ладно. Я пошел. Всем общий привет, – махнул рукой Федор.

– Я понял. Только вопросик можно? – вкрадчиво спросил Грек. Федор остановился.

– Валяй, – разрешил он. – Спрашивай…

– Не сочтите за труд ответить, товарищ майор, откуда у вас адрес сына и этот? – Он повертел в руках бумажку с бывшим местом проживания старика Приходько. – Интересно, откуда такое везение вам?

– Не сочту за труд. Отвечаю. Адрес сына и этот, как вы, капитан, изволили выразиться, – кивнул Туманов на бумажку, – я откопал в личном архиве убитого. Иными словами, в ворохе бумаг, на который вы с Ваняшиным не обратили особого внимания.

– Мы думали, это бумажный мусор. Валялось все, разбросано по полу, – за обоих провинившихся ответил один Грек.

Федор кивнул головой.

– Правильно, валялось. Так вот я весь этот бумажный мусор привез в кабинет и на досуге кое-что поглядел. Вот откуда адреса. Ясно?

– Николаич, веришь? Мы преклоняем перед тобой головы, – в своем репертуаре произнес Греков с легким поклоном. Не опер, а артист.

– Пошел с глаз моих вон. В подхалимах не нуждаюсь, – бросил Федор перед тем, как уйти. Ехидную рожу капитана Грекова за своей спиной он не заметил.

Поднявшись на второй этаж, Федор отыскал нужную дверь. Номера на ней не оказалось. Хотя и без такового несложно определить восьмую квартиру, особенно если рядом дверь с цифрой семь.

Федор решил воспользоваться звонком, но сколько ни давил на кнопку, привычного дзиньканья не слышал. Потом только догадался по черноте на двери, что в квартире был пожар и ее обесточили. И от самой двери исходил неприятный запах обгорелой древесины и еще чего-то такого, отчего в носу появлялось раздражение. Хотелось чихать.

Чтобы не поддаться этому искушению, Федор отошел. Решил позвонить соседям. Но во всех трех квартирах никого не оказалось. Это обстоятельство особенно не огорчило Туманова. Он спустился этажом ниже и позвонил в дверь с цифрой четыре. Эта квартира как раз находилась под той, в которой проживал покойный сын Приходько.

Здесь Туманову повезло. Дверь открыла маленькая девочка. Видно, она ожидала увидеть кого-то другого. Потому что, осторожно взглянув на незнакомого дядю, развернулась и убежала в комнату, даже забыв закрыть дверь. А Федор не набрался наглости войти. Остался терпеливо простаивать на площадке. Хотя долго простаивать ему и не пришлось. Девочка вернулась, ведя за руку женщину лет шестидесяти. Вероятно, свою бабушку.

– Вот, – девчушка указала пальчиком на Федора. А женщина, глянув на незнакомца не слишком приветливо, спросила:

– Вам кого надо, молодой человек?

Федор достал удостоверение, показал. Все-таки ксива великая вещь.

И женщина без спешки, внимательно прочитала все, что касалось личности, представшей перед ней, потом несколько удивленно сказала:

– А мы не вызывали милицию. Может, вы ошиблись адресом?

– Вы извините. Я, собственно, хотел вас спросить о вашем соседе из восьмой квартиры… – Федор не договорил, заметив, как женщина сразу изменилась в лице. Видно, не самые хорошие впечатления она сохранила о соседе. Она развернула девчушку со словами:

– Беги, Олеська, в комнату. Там по телевизору мультики идут, – и когда они остались вдвоем, довольно грубо сказала: – А чего об этом раздолбае говорить? Тронутый он был. И больше мне добавить нечего.

– Но он умер… – осторожно вставил Федор. Не хотелось нарываться на грубость. Видел по настрою Олеськиной бабушки, что еще немного, и та вспомнит нерадивого соседа каким-нибудь словом… Уж очень неприязненно настроена. И, возможно, под горячую руку и Федору достанется.