Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход!

Грек потер рука об руку, этим жестом выражая полную готовность, и сказал, уставившись на лежащего:

– А я хоть сейчас готов приступить к допросу. Дозволь, майор?

Теперь уже человек не лежал на земле. Он сел, обхватив колени руками, стянутыми наручниками и глядя Туманову в лицо, рассмеялся.

– Зря стараетесь. Я не имею такой привычки исповедоваться ментам, – сказал он с видимой насмешкой.

Грек хотел пнуть его ногой, но Федор с доброжелательной улыбкой на лице, удержал его от этого поступка, потом сказал задержанному:

– А вот и напрасно. Я, конечно, не поп, но грехи могу отпустить при помощи вот этой штуковины, – почти неуловимым для глаза рывком он выдернул из кобуры пистолет, при виде которого губы у задержанного плотно сжались, а в глазах уже не было насмешки над ментами.

– Я требую, чтобы мне дали возможность связаться с моим адвокатом? Это мое право. Право, гражданина, – проговорил он, после молчания.

В одном из карманов куртки штормовки, Грек нашел у задержанного мужчины автоматический «глок», глянув на который, Федор сказал:

– Да, конечно, – охотно кивнул Туманов. – Все верно. Вся беда лишь в том, что при задержании, вы, гражданин, упали неосторожно и раздавили свой сотовый телефон, – проговорив так, майор нащупал рукой в своем кармане отобранный у задержанного сотовый. Он был целехонький, но предоставлять его в распоряжении задержанного Федор не собирался. Даже спросил у Грека:

– Так ведь, было, капитан?

Грек охотно кивнул.

– Точно так.

А Туманов взглянул на задержанного с доверительной улыбкой, как если бы собирался открыть сейчас тому великую тайну. И сказал:

– Три часа ночи. Ну где я вам возьму сейчас адвоката. Хотя постойте. Есть у нас такой. Ваняшин ведь у нас юридический кончал? – спросил Федор у Грека.

– Точно. Юридический, – ответил Грек.

И Федор Туманов продолжил:

– Ну вот. Будет вам и адвокат. Иди, Грек, буди адвоката. Сейчас мы сделаем вот что…

Федор нарочно замолчал, давая задержанному собраться с мыслями и обдумать свое положение. Если он, конечно, не последний псих, то отчетливо должен понимать, что шансов у него никаких. А затеянный разговор про адвоката, не более чем игра слов. Скучно ментам, вот они и решили порезвиться. Но что затеял этот майор? Задержанный напрягся, приготовившись к самому худшему. А чего еще можно ждать от оперативников?

– … Я даже не буду вас уговаривать, чтобы вы рассказали нам о себе. Вы ведь не хотите откровенничать с нами? – полюбопытствовал Туманов.

Мужчина исподлобья уставился на Туманова и промолчал. А Федор со знанием дела проговорил:

– Ну и не надо. Ваше право. Как хотите. Только задерживать вас и водворять в камеру за покушение на работника милиции мы не станем…

– То есть… – не понял задержанный смысла сказанного майором. Зато, отчетливо понимал другое, ничего хорошего от ментов ждать ему не стоит.

Грек сбегал за Ваняшиным.

Лейтенант хмуро глянул на сидящего, на земле человека, признавая в нем того, кто пару дней назад чуть не пристрелил их тут возле бассейна.

– Это тебе что ли адвокат нужен? – Леха Ваняшин сжал огромный кулачище и хотел им сверху, как кувалдой, стукнуть сидящего по голове, но Грек остановил его.

– Что ты, Леша. Это же наш гость, – проговорил Грек, забыв, что десятью минутами раньше этот гость чуть не раскроил ему горло.

– Ну, если гость, – Ваняшин неуклюже затоптался на месте, глянув на Туманова. – Тогда другое дело. На теле гостя не должно быть видимых повреждений. Чтобы потом экспертиза не заметила подлога.

Федор поднял указательный палец, подчеркивая, значимость слов произнесенных Ваняшиным и сказал Греку, подмигнув при этом:

– Вот что значит, адвокат. Смотри, как излагает. И насчет, экспертизы он прав. Надо все сделать так, чтобы комар носа не подточил. Если мы стрельнем в этого гада из табельного оружия, нас потом будут в прокуратуру таскать…

Грек малость растерянно уставился на Федора.

– Чего ж тогда делать-то? Водкой, что ли его поить?

Насчет водки Федор отрицательно покачал головой. Потом сказал:

– А вот, если он сам застрелится из своего «глока». Тогда ни у кого и вопросов не возникнет. Нарвался на ментовскую засаду. Нервы сдали, и он, окруженный со всех сторон, пустил себе пулю в висок.

Задержанный попытался встать с земли, но Грек на этот раз пнул его ногой.

– Сиди, гад. Не помню, чтобы мы тебе разрешали встать.

– Но я не собираюсь себе пулю пускать. Вы чего тут беззаконие творите?