Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход!

– Господи, и когда это все кончится только? Почему мы не можем жить, как все нормальные люди? Я так хотела подарить тебе сына. Хотела, чтобы у нас была нормальная семья. Неугомонный мой майор, – она посмотрела на спящего мужа с невыразимой любовью, усаживаясь рядом, оберегая его покой, и накрыв его, и себя плетом.

Капитан Грек измаялся весь, озадаченный внезапным отсутствием майора Туманова. Он позвонил майору домой, но Даша сказала, что утром, как обычно Федор ушел, сказав, что у него на сегодня запланировано какое-то дело.

– Дело у него запланировано, – ворчал Грек. – А на нас ему наплевать. Мог бы хоть позвонить, предупредить. – Бросив трубку телефона на аппарат, капитан забарабанил пальцами по столу, тем самым, давая выход накопившимся в нем негативным эмоциям.

Ваняшин сидел на подоконнике, читал протокол допроса Гвоздя и курил, стряхивая пепелок в консервную банку.

Грек покосился на него. Три часа они сидят в кабинете, и за это время Ваняшин не проронил ни слова. Молчит, как в рот воды набрал. Сидит, перечитывает материал уголовного дела. Грек даже вздохнул с тоски. Чего его читать, когда и так все ясно как божий день. И Сан Саныч заскучал.

– Леш, может, я за пивком сгоняю? – предложил Грек, чтобы хоть как-то скрасить скуку. Ваняшин не возражал.

– Угу. Сгоняй, старичок.

Грек ожидал, что, откликнувшись на его предложение, Ваняшин проявит уважение к старшему товарищу и сам сбегает в лавку жизни за живительным напитком. Но этого не произошло. И Грек, вздохнув, поднялся из-за стола.

– Если кто меня будет спрашивать, скажешь, я отлучился по делам, – сказал он Ваняшину и услышал в ответ надоедливое:

– Угу.

– Да, что ты как попка, заладил все, «угу, угу». Других слов, что ли не знаешь? – не выдержал капитан, тем самым, сделав приятелю замечание.

Ваняшин посмотрел на него, изобразив на лице испуг, соскочил с подоконника и, приложив руку к голове, отрапортовал:

– Слушаюсь, товарищ капитан.

Грек улыбнулся, погладив усы.

– Вольно, лейтенант. Молодец.

Ваняшин опять уселся на подоконник, и с ехидством глянув на усача, сказал:

– Хорошо, что у нас тут не армия, а то бы ты с солдат по семь шкур сдирал. На что Грек с не меньшим ехидством заметил, что с такого нерадивого солдата, как Ваняшин, он содрал бы все восемь, и вышел из кабинета, оставив приятеля Леху одного.

Майор Туманов появился только к вечеру. Вошел в кабинет усталый, но довольный. Уселся на свой стул и, подмигнув капитану Греку, спросил:

– Ну, как тут у нас дела?

– Дела у прокурора, – мрачно заявил на это Грек, не понимая причину веселья майора. С расспросами лезть не стал. Тут это было не принято. Но веселость Туманова, разозлила его.

– Между прочим, пока ты где-то прохлаждался, – строго заметил Грек, – мы тут с Лешкой работали, непокладая рук. – При этом, неожиданно для себя, усач икнул, дохнув на Федора пивным перегаром.

Туманов сморщился, помахав рукой.

– Я чувствую, – все с той же веселостью, проговорил он.

Грек малость сконфузился, загоняя ногой подальше под стол, пустую двухлитровую бутылку из-под пива.

– Это мы с Лехой в обед по чуть-чуть пивка попили. И хочу вам напомнить, товарищ майор, что этот чудесный напиток не относится к алкогольным. Его реклама даже не запрещена по телевизору.

– Но если выпить его литра два, то можно и закосеть, – Федор наклонился, нашарил под столом пустую бутылку, достал ее, потом швырнул в урну, где она и должна была лежать.

Грек скромно опустил свои черные глаза, покосившись на приятеля Леху. Потом сказал Туманову:

– Тут «батяня» пару раз заходил, спрашивал про тебя…

Федор махнул рукой.

– Пусть. Я не гулял. И в отличие от вас, даже не пообедал еще.

Грек с Ваняшиным переглянулись.

– Мы это предвидели, и вот… – проговорил Грек, доставая из-под стола литровую бутыль пива. Ваняшин положил перед Федор на газете пару пирогов, которые Грек купил, когда бегал за пивом. Потом они оба терпеливо дожидались, пока майор прикончит с пивом и пирогами. По глазам Туманова поняли, что отсутствовал он не просто так. И когда литровая бутыль заняла свое достойное место в урне, рядом с двухлитровой, а пироги были съедены, Грек не выдержал:

– Пообедал? А теперь, давай, выкладывай. Чего там накопал?

Федор улыбнулся, погрозив Греку пальцем, чтобы не забегал, как говорится, вперед паровоза. Открыл свою папку, извлекая оттуда фотографию Розовского, на которой тот был запечатлен в скромном костюмчике, какие носили в не так далекие семидесятые годы. Да и величия в его лице не было. И вот так, глядя на фотку, можно было подумать, что майор стащил ее с доски почета, куда когда-то вешали запечатленные лики знатных тружеников.