Вячеслав Жуков - Ненастоящий полковник

– Придушили? Вот и хорошо, – обрадовался Грек, смело, протопав в комнату за Ваняшиным.

Зотова сидела в кресле возле стола в бледно-розовом длинном халате, нервно комкая в руках мокрый от слез носовой платочек. Она уже не плакала, хотя дрожащая рука то и дело подносила платок к припухшим глазам. Возле ее ног на ковре без движения лежала кудрявая болонка.

Было видно, что женщина очень привязана к своей любимице, потому что, едва опустив глаза, она вдруг начинала плакать опять. Кажется, все то, что сделали с ней, ее трогало меньше, чем смерть Чапы.

Грек даже усмехнулся, шепнул Ваняшину:

– Во, дает баба. Так из-за собаки убивается.

Майор Туманов сел в кресло напротив Зотовой. Молодой лейтенант встал рядом и уставился на женщину. Прилегавший к телу халат, оказался полупрозрачным и позволял оперативникам разглядеть, что под ним у женщины больше ничего не одето.

Ваняшин сначала нагляделся на ее большие груди, потом опустил глаза к низу живота, надеясь, что и там все сокровенное можно в достаточной степени хорошо рассмотреть. Зотовой хоть и за тридцать, но у нее фигура на загляденье, и Ваняшин бы не прочь удостовериться в этом.

Словно угадав его коварные замыслы, женщина покосилась на лейтенанта. А Грек, поймав направление, куда нацелен взгляд Ваняшина, шепнул ему на ухо:

– Смотри, глаза не сломай.

Опустив руку в правый карман пиджака, где у него лежал приготовленный диктофон, Федор нажал на клавишу и заговорил таким мягким голосом, словно собирался уложить женщину в постель и заняться с нею любовью.

– Ирина Витальевна, что здесь произошло? – доверительно спросил Туманов, глянув на измятую постель. Впечатление такое, будто на ней ползали, по меньшей мере, человек десять.

Заметив, куда смотрит майор, женщина всхлипнула. И призналась.

– Они изнасиловали меня, – сказала она и замолчала, как бы призадумавшись, стоило ли ей говорить милиционерам об этом?

Федору показалось, что она явно что-то не договаривает. В высшей степени выглядит странным, чтобы вот так, ни с того ни с сего, в квартиру к женщине пришли с той лишь целью, чтобы изнасиловать ее. Обычно постельной сцене, предшествует подготовительная, застолье. А тут такового не наблюдается.

Женщина криво усмехнулась.

– Подготовительная, говорите? Была и подготовительная. – Она потянула за конец пояса на халате и встала с кресла, демонстрируя обнаженное тело.

Ваняшин раскрыл рот. А Грек тихонько себе под нос, прошептал:

– Ух, ты.

И только один майор Туманов, смотрел на нее невозмутимо. Сейчас его внимание было сосредоточено не на интимных местах женщины, а на темно-синих пятнах, на груди и боках, следах избиения.

– Сволочи. Ублюдки, – с некоторой злостью проговорила женщина. – Сначала они меня избили, как уличную шлюху. – Она запахнулась обратно в халат, завязала поясок и уселась в кресло.

– Вы знаете, кто это был? – спросил Федор, мысленно чертыхаясь на Грека. Такая процедура произошла не раз, два. Интересно, где все это время был капитан Греков? Федор обязательно у него спросит об этом потом, а пока надо нормально побеседовать с женщиной. Спокойно, не повышая голоса, чтобы дать ей возможность успокоиться. Только так она сможет вспомнить все до мельчайших подробностей.

Но ответ мадам Зотовой в какой-то мере разочаровал Федора. Сначала она отрицательно покачала головой. Потом сказала:

– Нет, я их не знаю.

Федор разочарованно кивнул. Настаивать не стал. Она действительно может не знать их. Но лица? Она видела их лица.

– Возможно, вы запомнили их лица?

На этот вопрос женщина опять покачала головой, обрывая все надежды майора Туманова, потом, чуть призадумавшись, сказала:

– Знаете, я видела одного. Такой здоровый с вытаращенными глазами. Это он позвонил в дверь. А когда я спросила, кто, ответил, что он из милиции.

– И вы открыли?

Женщина кивнула.

– Я думала, пришли спросить что-то о Сергее Шарове…

– И вас не удивил приход этого сотрудника в такое время?

Женщина глянула на Федора печальными глазами.

– Он назвался вашей фамилией. Майор Туманов…

Ваняшин с Греком переглянулись, а Федор посмотрел на Зотову недоуменно.

– Моей фамилией?

– Да, – тихо ответила Зотова. Наверное, она считала Федора в какой-то степени виновным за случившееся. В ее взгляде он заметил укор. Пусть самый незначительный, но все же укор.

Оправдываться Федору было не за что. У многих преступников его фамилия на слуху, но это не значит, что каждая дура вот так запросто должна открывать дверь, едва кто-то назовется фамилией Туманов.