Вячеслав Жуков - Ненастоящий полковник

Стоило Зотовой выйти, как Грек, покосившись на закрытую дверь, сказал немного сердито:

– Мне эта мадам не понравилась.

Федор удивился такому раскладу. Уж чего-чего, а про женщин такое Грек говорил редко. Хотелось бы узнать причину. И Федор спросил:

– Почему?

– Почему? А что ты думаешь, Николаич, по поводу того, как она осматривала квартиру?

– Так она же сказала, что была тут пару раз, – это было не оправданием Зотовой, а скорее желание докопаться до истины, которую Грек расценивал по-своему.

– И ты ей веришь? – спросил он с усмешкой, сверля Федора своими черными глазами. Федор пожал плечами.

– Ну, не совсем. Но частично верю.

– А я нет, – категорично заявил Грек. – Не договаривает она что-то. Уж кому, кому, а ей смерть Романовского выгодна в первую очередь.

Молчавший до этого капитан Семин, не выдержал.

– Сейчас, я думаю, преждевременно выдвигать различные доводы. Сначала надо провести экспертизу, а уж потом строить домыслы. Даже если удастся установить причины заставившие человека влезть в петлю, то привлечь к уголовной ответственности никого не удастся.

Все посмотрели на Семина, и он немного смутившись, все-таки докончил свою мысль:

– Мне почему-то кажется, что эта Зотова не имеет никакого отношения к смерти Романовского. Скорее всего, он сам запутался. В делах. В жизни. Так бывает, когда у человека все есть и стремиться уже не к чему. Разве что к вечному покою. Мне кажется, так и в его случаи. Если, конечно, он сам, – Семин не договорил и возвел глаза к потолку, этим жестом давая понять, где нашел себе покой Романовский.

В том, что закон подлости существует, Федору сомневаться не пришлось. Едва он и его сотоварищи собрались разбежаться по домам, как в кабинет майора пришел криминалист Семин и голосом лишенным всяких эмоций сообщил, что в случаи с Романовским имеется не самоубийство, а, как он и предполагал, чистейшее убийство. В подтверждение своих слов Семин положил официальное заключение, скрепленное подписью судмедэксперта и печатью.

– Вот так, господа сыщики, – подчеркнуто закончил криминалист.

Федор промолчал. А вот Грек с Ваняшиным не смогли сдержать нахлынувшие эмоции. Семин хотел вежливо откланяться, но бесцеремонный Грек ухватил его за рукав пиджака и, усадив обратно на стул, сказал:

– Погоди, не убегай. Объясни нам, как это произошло? Убийца что, засунул Романовского в петлю, подождал, пока тот кончится, а потом попросил, чтобы труп запер за ним дверь. Так что ли, по-твоему?

– Нелепица, какая-то, – поддержал Грека лейтенант Ваняшин. И только Федор Туманов по-прежнему молчал. Хотя и у него были кое-какие вопросы к Семину. Но он решил прежде дать возможность высказаться Греку с Ваняшиным.

– Да и судя по телосложению, Романовский был не слабаком. С трудом вериться, чтобы он вот так просто впустил к себе убийцу, разделся до трусов, а потом позволил тому себя убить столь, варварским способом, – сказал Грек.

Семин только успевал крутить головой то на одного, то на другого. И Федор подумал, что если сейчас подключится и он, шейные позвонки Семина не выдержат. В конце концов, его голова не юла, чтобы вот так крутить ею. Поражало другое, с каким терпением криминалист выслушивал напористых оперов. И только, когда Грек с Ваняшиным устали от нападок, он заговорил:

– Друзья мои, во-первых, я не сказал, каким образом убийца очутился в квартире Романовского. Это пока для меня, как и для вас, остается загадкой. Во-вторых, вы забыли про укол на ноге Романовского. Федору Николаевичу я показывал его. Так вот по заключению судмедэксперта, он привел к парализации мышц и остановке сердца. Вот почему Романовский не оказал убийце сопротивления и на его теле нет следов борьбы. После укола, он был просто не в состоянии оказать сопротивления. И вообще, судя по разобранной постели и потому, что Романовский был в трусах, он спал, когда все это произошло.

– А может он был в постели с женщиной? – вспомнил Грек про заместительницу Романовского, Зотову. Но Семин начисто отверг его предположение, сказав:

– Исключено. Экспертиза не доказала это. Его детородный орган был чистеньким, как у младенца.

– Ладно. Допустим, все так и есть. Но вот ты лично, как все происходящее себе представляешь? Как преступник оказался в квартире? Походил там, побродил, повесил Романовского, а потом испарился? – вмешался в разговор Туманов, смутив Семина целым рядом вопросов. Тот с минуту сидел молча, пожевывая губами, а потом признался как на духу: