Вячеслав Жуков - На графских развалинах

Корзунов подозрительно глянул на Федора Туманова.

– Что вы задумали? – спросил он.

Федор махнул рукой.

– Это безболезненно.

Корзунов увидел вылезшего из милицейской машины майора Поречных.

– Думаю, вы не станете нам говорить, что не узнаете этого человека. Ведь вы вместе с Заславским приезжали к нему, уговаривали организовать для Лысковой побег, – напомнил Туманов.

Корзунов вздохнул.

– Раскололся, сволочь, – тихо проговорил он, бросив на майора Поречных злобный взгляд.

– Советую вам не играть на нашем терпение и сделать тоже самое, – по-дружески посоветовал Туманов.

Корзунов посмотрел на Туманова.

– Что ж будем считать, вы меня убедили, – сказал он уже другим тоном.

Федор Туманов улыбнулся.

– Вот и прекрасно. И если действительно вы согласны нам помочь, скажите, где нам найти Заславского? – спросил подполковник после того, как Ваняшин усадил майора Поречных обратно в машину. – Мы его, конечно, и без вас найдем. Но хотелось бы побыстрей. Дело, знаете ли, не терпит.

– Понимаю, – кивнул Корзунов. – Но боюсь, что разочарую вас, – сказал он, и заметив в глазах подполковника Туманова недоверие, добавил: – Я действительно не знаю, где сейчас Заславский. Несколько минут назад он позвонил мне на мобильник. Предупредил о возможных последствиях. Сказал, что он покинул свою квартиру. А где он, не сказал. Клянусь вам.

– Да, ну и ситуация, – вздохнул Туманов, догадываясь, что следствие опять тормозится, что очень не понравится полковнику Василькову.

– Заславский обещал мне дня через три позвонить… – сказал Корзунов, намекая, что оперативникам стоит набраться терпения.

– И что мы будем делать? Сидеть и ждать, пока этот монстр соблаговолит позвонить своему приятелю Корзунову? – спросил майор Грек после того, как Корзунова отправили в камеру после допроса.

Федор Туманов промолчал и это особенно не понравилось Греку. Иногда молчание подполковника Грека сильно раздражало.

– Ну чего ты, Николаич, молчишь? В первую очередь у тебя как у старшего должна голова болеть.

– Не беспокойся Грек. Она у меня и так трещит, – сказал ему на это Туманов. – Просто я думаю вот о чем…

– Ну? – Грек уселся на стул, напротив Туманова, сверля подполковника своими черными глазками.

– Довольно интересная картина вырисовывается. Помните, я вам рассказывал, что как-то дежурил в оперативной группе и мне пришлось выезжать на преступление, связанное с грабежом на поезде?..

– А это когда в поезде было четыре трупа? – припомнил Грек.

Туманов кивнул.

– Правильно. Только трупов было не четыре, а пять. Пятой – оказалась проводница того вагона, в котором ночью убили тех четверых. Ее убили утром уже в Москве прямо в ее служебном купе. Кто-то видно не хотел, чтобы она откровенничала с милицией. Но перед смертью с нее все-таки взяли объяснение. Так, вроде бы ничего интересного. Ну в нем она дает описание сумок, которые находились при убитых, а после убийства исчезли.

– Да из-за них этих четверых и кокнули, – как человек знающий, заключил Грек.

– Я тоже так думаю, – согласился Туманов и вернулся к тому, что хотел досказать: – Так вот в объяснение проводница дает описание человека, который на вокзале в Новокасимове провожал этих четверых, представившись их другом. И я скажу вам, что Заславский как две капли воды похож на того человека. И что уж совсем не понятно: эксперты нашли в том самом купе, где уложили четверых, отпечатки пальцев, кого бы вы думали? – посмотрел Федор на Грека с Ваняшиным.

– Николаич, кончай говорить загадками, – не удержался Грек от замечания.

Туманов кивнул и сказал:

– Англичанина мистера Пита.

– Того англичанина, за которого осудили Фомина? – удивился Грек. Но, как оказалось, это было еще не все.

– Да из него англичанин, как из меня американец, – сказал Туманов. – Вот бумага пришла сегодня утром из английского посольства. Я посылал туда запрос с целью проверить его личность.

– Ну и что, проверили? – спросил Ваняшин.

Федор Туманов самодовольно хмыкнул.

– А куда они денутся. Так вот этот мистер Пит оказывается – бывший наш соотечественник Петр Курепин, уроженец города Новокасимова.

– Вот так ни хрена себе. Сахар есть, а все несладко, – бухнул красноречивый Грек одну из своих поговорок. – Выходит, этот Курепин грохнул тех четверых и смотался на туманный Альбион?

– Пока об этом можно только догадываться, – сказал Ваняшин, принимая нейтральную от Грека позицию.