Кирилл Казанцев - Таежный рубикон

Прошло почти пять лет, пока наконец-то осознал, что таким способом из нужды не вылезти. Необходимо предпринять что-то мало-мальски радикальное. Но что, если не воровать, не грабить? Если нет в тебе всепожирающей страсти к деньгам? Если ради обладания энным количеством оных ты не согласен пойти на любую мерзость?! Что можно предпринять в окончательно «опущенном» провинциальном российском городке с его до предела обнищавшим населением? Когда к тому же никто из твоих друзей не способен ни на какой компромисс со своим совковым «я», а потому ты один как перст в своем стремлении подняться?

Продуктовый киоск – это все, к чему Андрей пришел после мучительных раздумий. Но для этого нужно много этих шелестящих бумажек, очень много. Гораздо больше, чем удалось выкроить из семейного бюджета за пять лет ударного труда на ниве купипродайства... Но действительность превзошла все его самые смелые ожидания. В каких астрономических цифрах на самом деле выражается это абстрактное «много», Андрей начал доподлинно понимать только тогда, когда впрягся в бесконечный процесс оформления «соответствующих» документов. Расплодившаяся чиновничья братия за короткую закорючку под какой-нибудь там экспертизой или разрешением драла не просто по три шкуры, а еще и с мясом. А потому совсем скоро пришлось этот сволочной «процесс» временно приостановить по причине полного истощения семейной казны, чего жена уже перенести не смогла, сломалась окончательно. Полное и, как ей теперь казалось, беспросветное безденежье накрыло их «семейный челн» словно девятый вал. И до того частые ссоры постепенно переросли в постоянную конфронтацию. Очень скоро все они, включая и дочь, совсем перестали щадить друг друга, и любой невинный спор мгновенно перерастал в грязную свару. После очередной такой «разборки» Ольга, психанув, укатила с дочерью к своим родителям в Питер, предоставив ему возможность в одиночестве «убедиться, какой все-таки он козел и жалкий неудачник». После их отъезда Андрей две недели, день в день, заливал дешевой водкой свое ущемленное самолюбие, все больше залезая в и так уже астрономические долги. Но вовремя остановился. Сутки, страдая жутким похмельем, слонялся как неприкаянный по опустевшей квартире, но из непривычно затяжного запоя буквально «за волосы» себя вытащил. Выдраил свое «холостяцкое» жилище, превратившееся в натуральный свинарник, как матрос палубу, с усмешкой отметив, что Ольга оставила дома добрую половину своего и Ксюхиного «барахла», явно намекая на гипотетическую возможность их возвращения. Естественно, «при его полном исправлении». А потом снова впрягся в опостылевший «воз».

Он совершенно ясно осознавал, что отступать уже поздно, хоть порой и посещала его такая шальная мысль. Слишком много было убухано средств в дело построения светлого будущего, и, грубо говоря, «спустить их в унитаз», не добившись результата, было бы верхом головотяпства. И он бросился зарабатывать недостающую наличность теперь уже всеми, естественно, допустимыми, с его точки зрения, способами. Челночества все-таки не бросил, хоть и занятие это перестало приносить стабильный доход. Спрос на китайское шмутье давно уже многократно превышал предложение. Практически все производство в городе приказало долго жить. Число работающих стало настолько мизерным, что каждого из них неусыпно пасло теперь как минимум три-четыре торгаша в надежде всучить, впарить, втюхать этому счастливчику какое-нибудь копеечное синтетическое дерьмо. Андрей челночества не бросил, но, кроме того, не упускал уже любой другой возможности хоть как-то подкалымить. Занялся частным извозом. Естественно, нелегально. Ловил для китаезов змей и черепах, ходил в тайгу за корнем и дикоросами. Ну а уж щедрый урожай на шишку, выпавший в этом году, и вовсе стал для него «манной небесной» – можно было «реально намолотить бабок» и окончательно закрыть наболевшую «проблему» с киоском. Только надо капитально попластаться при этом, покорячиться изо всех сил!

Как это греет душу, когда после черной полосы неудач начинает у тебя хоть что-то ладиться! Кажется, еще немного, и вообще все пойдет как по маслу. Потому и, невзирая на короткую размолвку с другом, Андрей пребывал в прекрасном настроении, когда, нагрузившись под завязку отборной шишкой, топал себе потихоньку к зимовью по уже прилично укатанной лесовозами дороге. А что? За прошедшую неделю они втроем неплохо заработали – сдали Филиппычу, считай, почти пятьдесят мешков чистого ореха. Да и к завтрашнему вывозу больше сорока набралось. Даже с учетом того, что «начальничек» себе отполовинит, у них на каждого выходило по пятнадцать. А это приличные деньги! Еще какие приличные!