Владимир Колычев - Круче не бывает

– Да ладно тебе гнать! – Мартын вдруг почувствовал холодок в груди и дрожь в коленках.

Что, если камни действительно проклятые? Что, если через них смерть к нему может прийти?

– Ты книжки, вообще, читаешь? Вот, «Лунный камень» возьми, там про алмаз книга, сколько народу за него полегло…

– Ну, так-то книга…

– То книга, а у нас жизнь. Сколько на стрелке на электромеханическом полегло?

– Много.

– А почему братва стрелять друг в друга начала? Да потому что бриллианты заколдованы!

– Кем?

– А откуда брюлики эти шли? Из Якутии? А ты про якутских шаманов слышал?

– Да как-то не очень.

– О! Якутские шаманы – это страшная сила! Пострашней, чем цыгане будут. Они алмазы заговаривать умеют…

– Слышь, может, хватит пургу гнать? – Мартын почувствовал, что у него дергается от волнения щека.

– Ну, если это пурга, давай, седлай лошадей. Я тебе наводочку дам, а ты давай за камушками скачи. Ими сейчас менты занимаются, капитан Романов там…

– Романов?.. Знаю такого… И что?

– Да ничего.

– Он же мент.

– И что с того?

– Ну, если ему хвост прищемить, то проблемы могут возникнуть.

– А кто тебе сказал, что хвост ему прищемить надо? Я этого не говорил, так что не надо…

– А если надо?

– Я не понял, ментов ты боишься, а меня нет. А за мной знаешь, какие люди? Ты думаешь, почему я без охраны хожу? Да потому что если со мной что-то случится, тебе из головы мозг вынут, а вместо него яйца твои засунут. И будут тебя звать яйцеголовым!..

– Слышь, только пугать меня не надо! – струхнул Мартын.

– Да я тебе больше скажу, этот наш разговор сейчас мои люди слушают… Они сейчас подъедут, но ты не бойся, ничего не будет. Я тебя понимаю… Я даже больше тебе скажу, я тебя уважаю. Сколько лет прошло, все уже забыли про брюлики, а ты все еще помнишь. Последний из могикан, да?

Мартыну совсем уж стало не по себе. Вроде бы смелым он был, когда шел на этого медведя, и вдруг душа ушла в пятки. Павельев не простой человек, и связи у него наверняка неслабые, может, действительно сейчас к его машине на сигнал тревоги едут головорезы… Да еще и проклятые бриллианты – одно ложилось на другое, и страх уже стал держать за горло.

– Ты мне здесь мозги не вправляй, не надо!

– Короче, ты сейчас отпускаешь удавку, и мы расходимся. Я буду считать до десяти, если ты за это время исчезнешь, то никаких к тебе претензий… Раз!

– Слышь, мужик, ты ничего не попутал? – дрожащим голосом спросил Мартын.

– Два!

Павельев, похоже, учуял его слабину, поэтому его голос стал звучать более уверенно.

– Ты меня на раз-два не возьмешь!

– Три!

– И плевать я хотел на твою крышу!

– Четыре!

– А то, что бриллианты кровавые, так этим ты меня напугал…

– Пять!

– Только я не боюсь… Значит, менты, говоришь, ими занимаются?..

– Шесть!

– Но смотри, если я вдруг узнаю, что деньги у тебя…

– Семь!

– Ладно, пойду я. Но учти, если начнешь искать нас, хана тебе! Нас много, и у нас стволы…

– Восемь!

Мартын не выдержал напряжения, бросил удавку, вывалился из машины и быстро зашагал к своему «Ниссану», который стоял вдалеке. Павельев не бежал за ним, не стрелял, но всю дорогу он ожидал удара в спину, поэтому весь путь инстинктивно вжимал голову в плечи.

В машине Мартына ждала братва – Паша и Маховой. Оба с удивлением смотрели на него.

– Мартын, ты что, грохнул его? – совсем невесело спросил Паша.

– А у тебя что, очко играет? – набросился на него Мартын.

– Да нет, не грохнул он его, – покачал головой Маховой. – Вон, поехал «мерс»… А почему он поехал? Почему ты его отпустил? Ты же должен был бабки с него струсить!.. Или он сказал, где бабки? Давай, поехали, покажешь, где?

Машина плавно тронулась с места.

– Нет у него бабок! – чувствуя, как холодной тяжестью наливаются коленки, гаркнул Мартын.

– Как это нет?

– Не было у них с Павлином денег, зря их искали. Баклан их какой-то увел. Ну, которого на кладбище завалили… Сначала братву на электромеханическом завалили, потом пацан разбился, который эти бабки увел, потом баклана этого убили, ну, и еще мужика…

– Ты чего там лопочешь? – презрительно скривился Маховой.

– Кто лопочет? – возмутился Мартын.

Он почти уверен был в том, что говорил громко, четко и внятно.

– Ты лопочешь! Бред какой-то несешь! Кто бабки увел? Тот, которого на кладбище завалили, или тот, который разбился?

– Один у другого увел… Один Сошников, другой Углов. Сошников у Павлина увел, а Углов у Сошникова. И сам этот Углов насмерть разбился…