Вячеслав Жуков - Кукушка

Это было сигналом, что Ксения должна немедленно накрыть стол, что и пришлось сделать. Она налила Артуру большую тарелку горячего супа. Горбатенькая хромоногая старуха поставила на стол копченую рыбу, колбасу, консервы. Кто-то из женщин принес пакет красных яблок. Все самое лучшее падишаху.

Артур отложил штук десять порумянее, остальные отдал своим женщинам, говоря:

– На всех раздайте. А ты, – сказал он Ксение, – молодец, что суп сварила. Селедочку пошинкуй лучком да побольше. Это самая закуска под водочку. – Он порезал хлеб большими кусками и заметив, что Ксения смотрит с удивлением, объяснил: – Детство у меня было голодное. Не поверишь, но я всегда мечтал хотя бы хлеба вдоволь наесться. Сейчас вот ешь не хочу. А привычка к куску осталась. Потому и не люблю тонко резать.

Все обитатели гарема разошлись по своим купе. Ксения тоже хотела уйти, но Артур не позволил.

– Останься. Будешь ужинать со мной, – сказал он, давая понять, что выражает Ксение особые симпатии и доверие, что очень даже немаловажно. – Ты не такая, как эти твари. С тобой хотя бы можно поговорить по человечески. И вообще…

Что Артур подразумевал под этим вообще, Ксения так и не поняла. Ослушаться падишаха не посмела, осталась, сев на краешек стола, налила себе супа, после чего кастрюля пошла по другим купе.

Артур налил себе стакан водки. Уверенный, что Ксения откажется, ей предлагать не стал. Достал из-под стола из коробки десять бутылок водки, велел горбатенькой старухе раздать по купе.

Ксения уже успела заметить, что выпить в гареме любили. Потом ей довелось узнать, как пьяные калеки в пылу ревности хозяина гарема друг к другу затевали такую потасовку, что их временный дом на колесах ходуном ходил. Тогда Артуру приходилось вмешиваться и наводить порядок.

В этот раз такого не случилось. Опьяневшие калеки наперебой рассказывали истории прошедшего дня, как они кого-нибудь ловко одурачили или обчистили карманы.

Ксения молчала. Во-первых, подобное она презирала. До попрошайничества и тем более воровства, она еще не опустилась. Поэтому, хвастаться ей нечем. И вообще не хотелось встревать в разговор с еще мало знакомыми людьми да еще неприятными ей. Оставалось сожалеть о том, в какое падшее общество ее занесло по воле судьбы.

– Ну и попала я, – говорила она себе, не понимая почему судьба относится к ней так безжалостно.

Артур сидел мрачный. Даже выпитые пару стаканов водки на этот раз не подняли ему настроение. Быстро покончив с ужином, он вытер сальный рот полотенцем, швырнул его на скамейку и с раздраженным выражением лица выглянул в коридор. И в вагоне как-то сразу все замолчали. Сделалось так тихо, что было слышно как в котле, в топке, прогорая, подсыревший уголь потрескивает.

– Так, – громко сказал Артур, чтобы всем было хорошо слышно его.

Хотя Ксения не сомневалась, скажи он сейчас даже шепотом, все гаремовские калеки и так бы услышали.

– Ну давайте, проверим результаты вашей работы за сегодняшний день. А то, я смотрю, за столом вы мастерицы треп разводить. А как про норму, так сразу все молчок. Ну, кто первый ко мне на отчет пойдет? – предложил он на выбор.

Ксения вместе с горбатенькой старухой наскоро прибрали со стола посуду, Женщины приученные к порядку, по очереди стали входить в купе своего падишаха и выкладывать на стол деньги.

Сданные деньги Артур пересчитывал с быстротой счетной машинки, успевая еще при этом делать записи в толстую тетрадь напротив фамилий своих наложниц.

– Молодец. Ты сегодня неплохо поработала, – хвалил он тех, кто выполнил и перевыполнил норму, другим высказывал нарекания: – А ты сегодня что-то не очень. Придется завтра доработать. Имей в виду, – погрозил он пальцем хромоногой женщине на костылях. И та, довольная, что обошлось без мордобоя, опираясь на костыли, попрыгала на одной ноге по коридору в свое купе.

– Следующая!? – выкрикнул Артур, едва выпроводив одноногую.

Ксения переменилась в лице, когда в купе вошла та самая худенькая, похожая на паренька женщина, которая крутилась возле нее на вокзале. И как оказалось, она же стала соседкой по купе, просто вчера в темноте Ксения не разглядела ее.

– Это ты? – накинулась было она на женщину, которую горбатенькая старуха называла Фаиной. – Ты украла мои деньги и паспорт. – Ксения схватила воровку за плечи, но та ловко извернулась, освободившись от захвата.

– Отвали, подруга, – сипловатым голосом произнесла она. – Ничего я у тебя не крала. Поняла? – оскалилась она, обнажив кривые желтые зубы.