Наталья Александрова - Микстура для терминатора

— Да ничего, что-то, я смотрю, ты в последнее время какая-то не такая. У тебя неприятности? На личном фронте?

— Если бы! — вырвалось у меня помимо воли, но Миша понял не так.

— Хочешь, домой тебя сегодня отвезу? А то ты какая-то бледная.

— А потом что? — разозлилась я. — Ночевать останешься?

— Ну, это ты брось, — Миша был абсолютно спокоен, — ты же знаешь, у меня принцип: на работе — ни-ни.

Это было верно, он ни разу не приставал с неприличными предложениями ни ко мне, ни к Нине.

— Ну извини, — примирительно проговорила я.

— Замуж тебе надо, Татьяна, вот что, — вздохнул он.

— Что-что? С чего это ты решил, что я, на мужиков бросаюсь, что ли?

— В том то и дело, что нет.

— Ну-ка, объяснись!

— Что тут объяснять, — разоткровенничался Миша, — есть бабы простые, все у них как на ладони, сразу можно понять, хочет она или нет. Предложишь такой намеком, конечно, она все сразу поймет, а если не согласится, то не обидится и мужчину не обидит, как говорится, не прошло — и ладно! А у тебя.., вид такой, и не недоступный, а какой-то… Вроде и вежлива ты со всеми, и приветливая, никогда слова грубого не скажешь, а вот язык не повернется что-то такое тебе предложить, в ресторан там сходить или на дачу съездить. Непростая ты женщина.

— Так что ж тут плохого?

— Ничего тут плохого нет, а только у мужчины, на тебя глядя, мысль возникает, что хорошо бы на тебе жениться и детей с тобой завести.

— Ну вот уж не думала, что у меня такой вид домовитый!

— Не смейся, все ты понимаешь. Я ведь не про домработницу говорю, а про жену. Вид у тебя уж очень порядочный. То есть не только вид, а и сама ты… — Миша окончательно запутался и замолчал.

— Что ж, я плохо работаю? Ты мной недоволен?

— Да нет, только место твое не здесь. Тебе надо дома сидеть, с детьми заниматься, в кружки их водить, в школу музыкальную.

— Я буду дома с детьми сидеть как порядочная, а муж будет с девками время проводить?

— Это ты брось, — сказал он серьезно, — от женщины все зависит, от тебя, например, никто гулять не будет. А так прямо обидно человеку на тебя глядеть. Если бы ты замужем была, то еще туда-сюда. Можно было бы думать, что кому-то повезло. А так глядишь на тебя и думаешь, что вот могла бы у меня такая жена быть вместо той, что дома сидит.

— Ну ладно, — растрогалась я, — раз уж ты такого хорошего обо мне мнения, то, так и быть, подвези до дома.

Кирилл ушел от профессора Солодова сам не свой. Страшно было подумать о том, что случилось бы, если бы Таня выпила две таблетки, если бы она случайно не услышала разговор Вадима с Валентиной, если бы не вмешался он, Кирилл. Тогда Вадим бы увез ее к себе, а что собирался с ней сделать потом этот подонок? На какое злое дело направить? И чем бы все кончилось? В лучшем случае — психиатрической больницей, а в худшем — Таниной смертью. Хотя неизвестно, что хуже. Кирилл представил себе, в каком шоке была Таня, когда проснулась утром рядом с ним, ничего не помня. А он спал, как свинья, не мог вовремя проснуться, успокоить ее, рассказать, что произошло. Хотя он тогда и сам не знал, что произошло. И просто удивительно, как она держалась. Чего ей стоило прийти к Кириллу потом, чтобы выяснить, что же с ней произошло, и признаться в потере памяти. А он еще думал, что она ненормальная! Бедная девочка!

Он уже подходил к магазину, сегодня он опоздал, но свет в офисе еще горел. Значит, она его ждет. Сейчас они закроют дверь и пойдут потихоньку, он расспросит ее о дочке, она всегда так оживляется, когда рассказывает о ней, а про Солодова и про всю историю с ограблением коллекционера он ей ничего рассказывать не будет, незачем ей волноваться по этому поводу.

Кирилл уже походил к двери, как вдруг услыхал Танин смех, и предназначался он не ему. Он метнулся в сторону и встал за водосточную трубу. Вышла Татьяна, а за ней этот бугай со стриженым затылком, ну да, директор магазина, как его? Миша. Они закрыли двери, потом подошли к машине, этот тип даже распахнул перед Татьяной дверцу — вежливый! — и уехали. Что ж, классический случай. Директор с бухгалтером должны быть знакомы очень близко, иначе бухгалтерский баланс не сойдется, как говорилось в одном анекдоте. К тому же шикарная «вольво», сине-серая, как раз под цвет ее глаз. «Вольво» давно уехала, Кирилл подавил жгучее желание бросить камнем в витрину магазина и пошел быстрым шагом к метро.

Утром выяснилось, что Густав Адольфович ни за что не хочет уезжать из квартиры. Старик капризничал, говорил, что жену он, конечно, отправит к дочери, а сам не может оставить коллекцию без присмотра.