Наталья Александрова - Две дамы на гвинейской диете

— Но Парма же тоже в Италии… — уперлась Алка.

— Мало ли что еще есть в Италии! — рассердилась Надежда. — Неаполь тоже в Италии, что же, на диете пиццу по-неаполитански можно есть?

Алка представила себе огромную пиццу с ветчиной, грибами, помидорами и козьим сыром и умильно зажмурилась. Чтобы поддержать подругу. Надежда открыла банку маслин.

— Ладно. Это была прелюдия, — сказала она. — Собственно разговор впереди.

Она выплюнула косточку от черной оливки в подставленное Алкой синенькое блюдечко и выложила подруге все свои здравые мысли по поводу исчезновения Люськи.

Алка держалась твердо, как гранитная скала. По ее мнению, Надежда все выдумала. То есть конечно Люська вчера исчез, но этому можно найти самое простое объяснение. Кстати, Люськина жена его уже нашла, объяснение то есть. А ведь она лучше всех знает Илью Цыпкина, два раза за него замуж выходила. И ничуть не удивилась его вчерашнему поведению.

— А у тебя, Надежда, слишком развито воображение, — говорила Алка учительским голосом, — и причем мысли твои направлены исключительно в одну сторону, криминальную.

— По-твоему, я думаю только о том, чего бы спереть или кого бы убить? — возмутилась Надежда.

— Не передергивай, — Алка оставалась абсолютно спокойной, — ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. А с Люськой ничего не случилось.

— Ну хорошо, я очень хотела бы в это верить, — сказала Надежда, вовсе и не думая сдаваться, — допустим, он встретил — в четвертый раз! — женщину своей мечты и увлекся. Но как он мог забыть, что мы ждем его за столиком?

Вот если бы он передал официанту деньги, а сам ушел — тогда бы я ни капельки не волновалась…

— Ну, забыл…

— Брось, Алка, ты сама в это не веришь! убежденно сказала Надежда. — Вспомни, кто вел тебя в медпункт, когда в третьем классе на продленке Витька Чечулин бросил камень и рассек тебе лоб? Ты боялась крови и орала ужасно, и Люська перевязал тебя своим новым мохеровым шарфом.

— И вовсе я не орала, — надулась Алка.

— Еще как орала! — напомнила Надежда. — Как будто тебя режут. Кровищи было — ужас, Марья Петровна с продленки сама чуть в обморок не упала, один Люська головы не потерял. А ему потом за шарф от матери влетело! А Витьку Чечулина он бил потом портфелем по голове, я сама видела! А когда в восьмом классе нас с тобой прорабатывали на комсомольском собрании за то что мы завалили Ленинский зачет, кто выстоял протрю исторички, которая чуть ли не из школы нас предлагала исключить? Люська не побоялся! Главное, учителя все прямо обалдели, так она дело повернула. Хорошо Люська им мозги малость прочистил.

— Жуткая сволочь была историчка, — согласилась Алка, — даже не помню, как ее звали.

— А кто стоял вместе с нами в очереди за белыми туфлями на выпускной вечер? — вопрошала Надежда. — Нас бы без Люськи там просто на клочки разорвали! До сих пор эти туфли где-то у меня валяются, выбросить жалко, хоть и неудобные были — ужас! Алка, да Люська в жизни бы нас не бросил, мы его сто лет знаем, а люди не меняются!

— Наивная ты, Надя, — вздохнула Алка, — уж я в школе без малого тридцать лет работаю, такого нагляделась! Короче, что ты сейчас от меня хочешь?

— Идем в ресторан, там на месте порасспросим персонал, может кто видел, куда Люська делся…

За разговором они как-то незаметно съели всю банку маслин, и Надежда очень по этому поводу расстроилась. Алка порывалась надеть все то же ярко-красное платье с иероглифами сюнь, мотивируя это тем, что тогда ее легче узнают в ресторане. Надежда долго убеждала ее, что лучше одеться поскромнее — мало ли куда придется потом идти? На самом деле ей Алкино платье надоело еще вчера. В конце концов Алка надела льняные брюки и кофту в желтых цветах непонятного наименования.

В этот час ресторан был почти пуст. Только возле окна обедали, тихо переговариваясь о чем-то своем, девичьем две деловые женщины средних лет, и в одиночестве расправлялся с огромной грудой морепродуктов бритоголовый мужчина самого угрожающего вида.

Навстречу подругам выдвинулся официант и осведомился:

— У вас заказано?

— А что — если не заказано, так у вас и стола не найдется? — спросила Надежда, окинув взглядом пустой зал.

— Из центральной по претензиям! — с апломбом заявила Алла, чувствительно ткнув подругу локтем, и прошествовала в глубину помещения, легко отбросив с дороги растерявшегося официанта.

— Что это ты вздумала за стол садиться? шипела она. — Мне еще вчера тут все осточертело! А если припрется тот самый тип, которому мы вчера на чай не дали, — да он же нас просто съест без соли и масла!