Наталья Александрова - Выстрел в прошлое

Вересов взял дрожащими руками лист бумаги. Буквы прыгали перед глазами.

«В ответ на ваш запрос от 10.10.97, сообщаем, что…» — Он откинулся на стуле.

— Что же это такое? Кто она?

— Пока не знаю, Виктор Петрович, никакого определенного ответа вам дать не могу.

Вера с удовлетворением оглядела кабинет. Вот теперь вполне прилично, только на люстре пыль. Она встала на стул и начала протирать люстру мягкой тряпочкой. Мак зашел в комнату и, увидев хозяйку в необычном положении, вопросительно гавкнул.

— Сейчас, Макушка, сейчас, мой дорогой, вот тут закончу и покормлю тебя, а потом пойдем прогуляемся, погода хорошая.

Тут она заметила, что в дверях кабинета стоит муж и смотрит на нее.

— Ой, Витя, ты уже дома, а Мак даже не гавкнул, сторож называется.

Муж по-прежнему молча смотрел на нее с каким-то странным выражением. Вера соскочила с табуретки.

— Есть будешь? Ты сегодня пораньше, но обед готов.

— Обед всегда готов, — медленно проговорил он, странно растягивая слова, — что бы ни случилось, всегда должен быть обед и чистая квартира. Тебе не страшны любые катаклизмы, ты как непотопляемый крейсер. Главное — это порядок в доме, — передразнил он ее интонацию. — Ты — программируемый робот, идеальная домашняя хозяйка. Пожар, наводнение, атомная война — ты все равно будешь мыть и чистить, убирать и готовить.

— Опять… — с тоской произнесла Вера.

А она-то надеялась, что раз она сумела взять себя в руки, то и он попробует как-то наладить их совместное существование. Прошлого не вернуть, это верно, но ради детей и семьи они могли бы сохранить видимость добрых отношений. Но Вера опять ошиблась. За что он ее так ненавидит? Что она ему сделала?

— Что значит — «опять»? — Муж уже кричат. — Ты думаешь, все будет, как раньше? Раз ее нет, то я все забуду? Таких женщин не забывают! Она, она необыкновенная! С ней как ни с кем и никогда!

В волнении Виктор Петрович не понимай, что, произнося все это вслух, он пытается убедить самого себя. После разговора со следователем он находился в шоке. Он не поверил в то, что тот ему сообщил, но факты… И потом, в голову лезли непрошенные мелкие несоответствия, которые он неосознанно замечал во время его знакомства с Людмилой. Тогда он не обращал на них внимание, но все это откладывалось в дальнем участке мозга, а теперь вылезло наружу. Действительно, она никогда не рассказывала о своих родных, о детстве, он даже не знал, живы ли ее родители, есть ли братья и сестры. И о своей семейной жизни она не рассказывала, и о работе тоже. О чем же они говорили? Говорил, в основном, он, а она больше слушала. Да и времени для разговоров у них было немного, у него все же была семья. Им некогда было тратить время на разговоры. Одно он понимал твердо: эта женщина послана ему свыше, лучше, чем с ней, ему не будет никогда. Он торопился на ней жениться, потому что боялся ее потерять, и вот все-таки потерял.

Виктор Петрович перевел глаза на стоящую напротив него жену. Она была мертвенно-бледна и смотрела на него сузившимися глазами.

— Извини, дорогой, что все так вышло. Если бы все было, как задумано, меня бы сейчас не было, и ты жил бы со своей необыкновенной любовницей долго и счастливо в этой квартире. Всем было бы хорошо и удобно. Но я непредсказуемая женщина. Это случайность, что я решила не брать машину. Иначе взорвалась бы я. Я точно знаю, что пытались убить меня.

— Откуда ты знаешь? — машинально спросил он.

— Тебе это не интересно! — отмахнулась Вера. — Тебе про меня знать ничего не хочется, ты оплакиваешь свою любовь и жаждешь отомстить за ее смерть. А поскольку никого на примете у тебя нет, ты решил мстить мне. Хотя, видит Бог, в ее смерти виновата не я, а ее собственная жадность. Ей все надо было сразу и целиком — не только тебя, но и квартиру, машину, дачу. Ей бы немножко терпения. Немножко подождать, я бы погибла, и все были бы довольны. Так что прости меня, дорогой, что умерла не я, а твоя подлая, жадная стерва, которая сумела так тебя ублажить в постели, что ты потерял не только голову, но и всякую совесть.

— Не смей так о ней! — срывающимся голосом закричал муж.

— При чем тут она! — закричала в свою очередь Вера. — Ты посмотри на себя! В кого ты превратился! Живешь в свинарнике, напиваешься по ночам в одиночку, скоро мыться и бриться перестанешь! От тебя уже перегаром несет, никаким одеколоном не отбить!

— А какое тебе дело? Что ты ко мне вяжешься! Я без нее жить не могу, все готов отдать, чтобы она была жива! — он уже не соображал, что говорит, и очнулся только от Вериной пощечины.