Эдуард Кондратов - Без права на покой [Рассказы о милиции]

Всему этому они учатся изо дня в день, как учатся умению общаться с людьми, владеть приемами психологи­ческого воздействия, разбираться в человеческих поступ­ках и чувствах. Огромное значение мы придаем идейно- политическому воспитанию своих кадров — не случайно в рядах милиции очень высок процент коммунистов и комсомольцев. Мужество, смелость, выдержка, самооб­ладание— эти качества характера для работника мили­ции не просто желательны, как для людей иных профессий, но обязательны: такова уж специфика нашей профессии.

Вот конкретный пример того, как эти качества проявляются в повседневной работе, — один эпизод из жизни лейтенанта милиции Игоря Авласенкова... Как-то зимним вечером, обходя свой участок, Авласенков загля­нул на квартиру к своему подопечному Кулькову, отбыв­шему срок заключения и не желавшему устраиваться на работу. Когда дверь отворилась, лейтенант увидел в при­хожей пьяную компанию — около десятка мужчин и жен­щин. Инспектор решил ознакомиться с документами кульковских дружков, и в этот момент из комнаты, зажав в ру­ке бритву, выскочил сам Кульков. Если бы Игорь не успел уклониться, лезвие перерезало бы ему горло. Из глубокого пореза, пересекшего лицо, хлынула кровь. Авласенков выхватил пистолет. Он решил во что бы то ни стало задер­жать Кулькова и его собутыльников. Но как это сделать? Не сводя дула пистолета с присутствующих, он ухитрился нажать кнопку звонка соседней квартиры и попросил срочно вызвать по телефону милицию.

А Кульков и его компания, поняв, что молоденький лейтенант лишь грозит им оружием, а стрелять не наме­рен, пошли на него стеной. Кто-то схватил гирю, Кульков попытался вырвать пистолет... Обливаясь кровью, Авла­сенков из последних сил отбивался, сдерживая озверев­ших хулиганов, и единственное, чего и боялся он тогда, так это нажать курок. Ведь даже выстрел в воздух был опа­сен — пуля могла срикошетировать, попасть в человека. К тому же Авласенков знал, что в квартире есть ребенок...

Можете себе представить, сколько мужества, выдерж­ки, нравственных сил понадобилось лейтенанту милиции, чтобы выдержать, не сорваться, забыть о себе и думать лишь о безопасности других.

Он вышел победителем, да иначе и быть не могло. Студент-заочник университета, умница, веселый и добрый парень и в то же время знающий свой долг, свое дело милиционер-профессионал, поистине рыцарь без страха и упрека. Нет уж, слишком мало у преступников шансов на успех, когда за них берутся такие ребята, как Игорь. А ведь Авласенков не исключение, его фигура как раз очень типична для нынешнего поколения милицейских кадров. А каковы кадры, таково и качество работы. А коль высоко качество— значит...

— Значит, есть и веские гарантии, что преступление будет раскрыто! Это вы хотели сказать, Василий Федоро­вич?

— И это, конечно. Но и еще кое-что добавлю. Посколь­ку в наши ряды приходит все больше высококультурных, умных, отлично знающих свое дело специалистов, то и контакты милиции с населением становятся с каждым годом все дружественнее и теснее. В борьбе с преступ­ностью и в охране порядка у нас много добровольных по­мощников — дружинников, членов оперативных комсо­мольских отрядов, нештатных сотрудников.

Нашим следователям и инспекторам уголовного розыс­ка охотно помогают люди всех возрастов и профессий.

Разыскивая преступника, милиционер идет к людям, зная, что вместе с ними он становится стократ сильнее. А пре­ступник — отщепенец. Он боится и избегает людей. И как бы он ни ловчил, как бы 1ни прятал концы в воду, рано или поздно он бывает разоблачен, ибо спрятаться от всего ми­ра невозможно. У него союзников нет, у милиции союз­ник — весь народ.

Вот вам, пожалуй, один из самых главных аргументов в пользу непременного торжества справедливости и добра, в котором вы, кажется, несколько сомневались.

— Извините, Василий Федорович, но сомнения уже позади. Ваша аргументация дает мне моральное право назвать будущий фильм именно так: «Преступление будет раскрыто».

— Пишите смело. А милиция не подведет.

Наташенька еще совсем маленькая. Когда ее спрашивают:

— Сколько тебе лет, девочка?

— Уже два годика, — отвечает она и протягивает ручонку, старательно растопырив два пальчика.

— Все-о! — весело улыбаясь, говорит Наташенька всякий раз, когда просыпается. — Все-о! — повторяет она громче, глядя в сторону родителей. — Вставай-те! Уже без пяти утра... Хочу папе-маме. — И звучит это у нее так радостно...