Виктория Платова - Корабль призраков

– Да нет же, я знаю, что это старпом. Я имею в виду парня, которого капитан назвал доктором…

Губернатор обернулся и укоризненно посмотрел на меня: надо же, какая железобетонная дамочка, эмансипированная сучка без сердца, продвинутая потаскушка без капли сострадания, ты бы еще спросила, какой марки часы болтаются на запястье у трупа…

Черт возьми, почему же меня так интересует этот ярко выраженный браток, почему я цепляюсь за самые нелепые детали, например, за развязанный шнурок правого ботинка старпома? За аккуратную заплатку на его кителе, у накладного кармана, почему я раньше этого не замечала? Должно быть, старпом Вася Митько, перед тем как стать шантажистом, вполне удачно штопал себе носки…

– Этот парень, – тупо повторила я, – кто он?

– Говорят, крупный нейрохирург. Возглавляет клинику где-то под Питером…

Надо же, крупный нейрохирург. Он крупный нейрохирург, а ты, Ева, совершенно хреновый психолог, бездарный последователь теории Ломброзо! Принять уважаемого человека, почти медицинское светило, за бандита с большой дороги, за рэкетира со стажем, за владельца привокзального стриптиз-бара и банальной “Моторолы”! Нет тебе прощения, Ева!.. Интересно, кем же тогда окажется второй браток – специалистом по коронарному шунтированию или профессором-ортопедом?..

– Что скажете, доктор? – снова повторил капитан.

– Что тут скажешь! – Доктор поднял голову. – Я ведь не судмедэксперт. Могу только констатировать смерть…

– Подождите, доктор. – Капитан обратился к Вадику. – Вы пока снимайте все, что говорит доктор, и… Само тело тоже снимите. Чтобы все было зафиксировано. Сами понимаете, что оставлять здесь тело надолго нельзя. Кассету потом отдадите мне. Все ясно?

– Вполне, капитан. – Вадик тотчас же навел объектив на нейрохирурга (как же все-таки я могла так ошибиться?!) и застрекотал камерой.

Доктор, возившийся у трупа, продолжил:

– Итак, смерть наступила в два двадцать семь. Стало быть, пятьдесят пять минут назад…

– Вы так точно можете установить время?

– По часам, капитан, только по часам. – Нейрохирург осторожно приподнял руку старпома и указал на запястье:

– Часы механические, и потому остановились, разбились от удара. Так что мы можем констатировать момент смерти довольно точно. Что еще? Кроме повреждений, связанных со спецификой травмы, никаких иных мною не обнаружено.

– Что вы имеете в виду?

– Следы от огнестрельного ранения, например, – просто сказал нейрохирург. – Или колотые раны, свидетельствующие о применении холодного оружия.

Капитан нахмурился и внимательно посмотрел на доктора:

– Вы хотите сказать…

– Версию убийства я бы тоже не стал отбрасывать. – Нейрохирург неожиданно осклабился, обнажив неровные и крупные зубы. – Хотя…

– Хотелось бы ее отбросить, – надавил капитан.

– Ничто об этом не говорит. Покойный был довольно крупным человеком… Завалить такую тушу, да еще без борьбы, – довольно проблематично… И потом, судя по всему, он основательно набрался перед смертью… Разит, как от винной бочки, простите за живописную подробность…

Закончить нейрохирург не успел: в машинном отделении, в сопровождении Суздалева, появился адвокат Альберт Бенедиктович в роскошном бархатном халате, натянутом прямо на пижаму. Из пижамных брюк торчали его оплывшие, покрытые жесткими рыжими волосами щиколотки, а холеная борода сбилась набок.

Толстый адвокат тяжело дышал и то и дело промакивал носовым платком вспотевшую лысину. Судя по всему, второй помощник уже ввел адвоката в суть трагического происшествия со старпомом, и Альберт Бенедиктович сразу принялся за дело.

– Разойдитесь, не стоит толпиться возле трупа, – прощебетал он, раздуваясь от чувства собственной значимости. – И вообще, слишком много людей.

Бедный толстяк Альберт Бенедиктович, видимо, лавры следователя по особо важным делам никогда не давали тебе покоя. Или слава комиссара Мегрэ.

Кряхтя и отдуваясь, Альберт Бенедиктович опустился на четвереньки перед трупом старпома и принялся внимательно изучать его.

– Кто первым обнаружил тело? – наконец спросил он.

Капитан вытолкнул из толпы моториста Аркадьича:

– Он!

– Когда это произошло?

– Недавно… Точнее я не знаю. И времени не засекал.

– Печально, печально… – К Альберту Бенедиктовичу подошел нейрохирург и что-то шепнул ему на ухо. – Ага, понятно.

Услышав версию о часах и таким образом точно восстановив время, адвокат несколько успокоился.