Виктория Платова: Смерть на кончике хвоста

— Вы милый, и я обещаю исправиться.

— Привет вашему молодому человеку… Вернее, не вашему… Вам все-таки удалось ухватиться за хвост чужой мертвой жизни. Это романтично, но не всегда хорошо заканчивается.

Наталья сочла за лучшее пропустить это замечание мимо ушей.

— Вы тоже передавайте привет милейшему Семену Борисовичу.

— Обязательно.

— Буду ждать ваших книг.

— Тронут. Вы передадите фотографию? Сегодня?

— Да. Но… почему бы вам самому не передать?

— Ненавижу эту погоду, и потом — мои легкие и бронхи с ней не справляются.

— А в кафе вы демонстрировали совсем обратное.

— Всплеск хорошего самочувствия. Такое тоже бывает… Так я могу на вас положиться?

— Да. Конечно. Вы всегда можете на меня положиться.

Воронов захлопнул за ней дверь сразу же, но так и не загремел замками. Скомканным получилось прощание, но какое это имеет значение?

Уже в полной темноте она отыскала нужную ей пятиэтажку. Мрачный район и мрачные серые здания совершенно не располагали к поздним визитам. Но кто сказал, что она собирается нанести визит? Она просто отдаст фотографию — и все. И освободится от этой истории навсегда.

Звонить в дверь пришлось долго. Наконец в самой глубине квартиры послышалось легкое мелодичное поскрипывание, и дверь распахнулась. Наталья даже прижала ладонь ко рту от удивления: теперь понятно, почему Грим сразуже раскусил ее. Он восседал в инвалидном кресле и топорщил в сторону Натальи ухоженную бороду: ни о какой встрече под сфинксами не могло быть и речи — он просто не мог бы добраться туда в этой своей коляске.

— Чем могу быть полезен? — Умные глаза из-под нависших бровей ощупали Наталью с ног до головы и остались довольны.

— Простите… Я не смогла приехать раньше, хотя мы и договаривались.

— Что-то не припомню.

— Электронная почта, — подсказала Наталья и процитировала:

— Я — подруга Дарьи. Нужно поговорить.

С инвалидом произошло что-то странное: он тяжело хмыкнул и замолчал. Рот его сбился набок, а глаза заморгали — быстро, как у птицы-глупыша из семейства буревестников.

Наталья тоже выжидательно молчала.

Тишина была такой долгой и такой гулкой, что стало слышно, как где-то в ванной вовсю хлещет вода.

— Проходите, — сказал наконец мужчина в инвалидном кресле. — Меня зовут Антон.

— А меня — Наталья.

— Очень приятно.

Через несколько секунд она оказалась в комнате, заваленной книгами. А над книгами парил воздушный змей — несбыточная мечта обездвиженного человека. Наталье вдруг стало грустно.

— Садитесь, — пригласил ее Антон. — Может быть, кофе?

— Я ненадолго. Я только хотела сказать… О Дарье…

— Я все уже знаю. Вы ее подруга? Она никогда не говорила о вас.

— Не совсем подруга. Я попала в ее дом случайно… Привела потерявшуюся собаку.

— Понятно.

— Вы были друзьями?

— Да, — подумав, сказал Антон. — Мы были друзьями. Кошмарный конец. С вами тоже беседовали?

— Кто? — удивилась Наталья.

— Следователь. Не помню, как его зовут…

— Нет, что вы… Они вообще не знают о моем существовании. Мне искренне жаль, поверьте. Я принесла вам фотографию. Быть может… — Наталья так и не смогла закончить предложение, вынула из сумочки фотографию и протянула ее бородатому Антону.

— У меня уже есть, — даже не взглянув на снимок, он кивнул на портрет на столе.

До чего же глупо и никчемно ты выглядишь, Наталья Ивановна, со своими соболезнованиями и жалкой, ничего не значащей фотокарточкой! Собака-то ему зачем?

— Но, может быть…

— Кто вы такая?

— Я уже говорила вам. Я не подруга Дарьи. Я никогда ее не видела. Но какая ужасная история… Шантаж еще никого не доводил до добра, вы не находите? — наконец-то она произнесла заготовленную Вороновым фразу и успокоилась. Мавр сделал свое дело — мавр может уходить.

— Это точно, — голос за спиной Натальи раздался так неожиданно, что она вздрогнула. — А она действительно никогда не видела Дарьи.

Голос, показавшийся ей знакомым, голос, который она слышала сквозь помехи автоответчика, голос, который заказывал шерри и разливал вино на двадцать пятом этаже…

Денис.

Наталья обернулась: это был действительно Денис. Денис, поцеловавший ее на выставке на прощание только сегодня. Он был все в том же щегольском костюме, который так удивительно шел ему.

— Привет, — сказал Денис и улыбнулся.

— Здравствуй, — Наталья даже не успела удивиться и все же добавила:

— Удивительно…

— А уж как мне удивительно!..