Петер Рабе - Бенни

Альверато швырнул сигару в камин:

— Во-первых, Тейпкоу, мне совсем не нравятся твои манеры. Твое хамство действует мне на нервы. А во-вторых, мне нечего беспокоиться из-за Пендлтона, по крайней мере, пока его ненаглядная чокнутая доченька находится у меня. Так что не испытывай мое терпение и проваливай, не то хуже будет.

Но Бенни заранее предусмотрел и такой поворот событий. К тому же Большой Эл и его взрывной темперамент не произвели на него сильного впечатления, тем более, что Бенни действительно было, что ему предложить.

— Ладно, Эл, а как тебе понравится вот это: ты ожидаешь партию товара. Первая поставка, я угадал?

— Я… Как ты узнал?

— А Пендлтон изменил пароль, верно?

— Ну и что из того? Теперь, когда его дочь у меня, ничто не помешает мне выжать из него всю нужную информацию, не так ли?

— Ну-ну. Смотри только не надорвись. Ну, получишь ты еще одну партию. А дальше, что? Откуда тебе знать, что он не постарается надуть тебя в очередной раз? И как долго, по-твоему, он будет делиться с тобой информацией? И, наконец, с чего ты решил, что все это время он будет сидеть сложа руки и не постарается поставить на уши всех, кого только можно, чтобы вернуть дочь? Так что, Эл, как ни крути, а тебе в твоем окружении очень пригодился бы человек, хорошо знающий Пендлтона. Разумеется, ты можешь справиться и сам. Тебе наверняка приходилось заниматься этим и раньше. Но ведь все можно сделать куда проще и быстрее. Ты, к примеру, мог бы использовать меня.

Альверато уловил суть предложения. Бенни это видел. Большой Эл уже не был таким крутым, как прежде, лет двадцать тому назад.

— Кстати, Эл, насчет той телеграммы. Ты знаешь, что именно он изменил? Поменял ли пароль полностью или сделал его более сложным? В этой связи могу поделиться с тобой своим предположением. Скорее всего, он изменил только имя и подпись. Вот что сделал Пендлтон, вроде бы пустячок, а ему приятно. И в глаза не бросается. Я знаю Пендлтона, а ты нет.

— Звучит складно, но тут любой мог бы догадаться.

— Ладно, Эл, вот еще. У Пендлтона есть свой канал, по которому героин переправляется в страну. Я это знаю, и тебе тоже это известно. И я готов с уверенностью утверждать, что он не посвятил тебя в этот расклад. Ну как, Эл, я прав?

— Прав.

— Ну разумеется. — Бенни глубоко вздохнул. — И когда он это все-таки сделает, то тебе понадобится человек, который бы хорошо знал все ходы и выходы, если, конечно, ты хочешь, чтобы все прошло благополучно. Тебе нужен человек, который хорошо изучил повадки этого гада, чтобы вовремя припереть его к стене, если ему вдруг снова вздумается провести тебя.

Наступила долгая пауза.

— Ну так как? — спросил Бенни. Теперь он уже не сомневался. Его голос звучал уверенно. — Я в деле?

— Ладно, будешь работать.

Они выпили еще по бокалу. А затем пришел Скотти и проводил его наверх, указав на дверь комнаты, в которой находилась Пэт.

Бенни задержался перед дверью, дожидаясь, пока Скотти спустится вниз. Потом выждал еще несколько мгновений. Пожалуй, тут ему будет не так просто договориться, как с Альверато. Похоже, что именно теперь у него могут возникнуть нежелательные проблемы.

Когда он приоткрыл дверь, то увидел, что она сидит на диване, буквально утопая в мягких подушках. Внешне Пэт выглядела вполне безобидно. Она забралась на диван с ногами и сидела, сжавшись в комочек, нервно теребя пальцами мочку левого уха и затравленно озираясь по сторонам. Затем она резко обернулась.

— Бенни! — воскликнула она и, вскочив с дивана, бросилась к нему через всю комнату. — Бенни, ну где же ты был?

— Я вернулся, — сказал он.

— Бенни, мне было так плохо! Просто дурдом какой-то! Мне так нужно было видеть тебя… Слушай, налей мне выпить, ладно?

— Конечно, Пэт. Садись. Я вернулся.

— Налей мне выпить, а? Помнишь, какое крепкое пойло мы пили там, в южных краях? Помнишь, как ты в тюрьме…

— Пэт, подожди. Выслушай меня. Как у тебя дела?

— Хреново, совсем хреново. — Она говорила быстро, рублеными фразами. — Даже врач приходил. Мой отец пригласил врача, даже двух врачей. Боже мой, Бенни, они не сделали ничего. Было ужасно.

— Что с тобой случилось?

— Боже мой, да ничего. Вернее, все сразу. Бенни, моя голова и все остальное… А иногда болят ноги. Даже не знаю, почему.

— И что они сказали? Те врачи?

— Отдых, покой, нервы. Придурки долбаные! Один из них даже спросил, не балуюсь ли я наркотиками. Господи! Конечно, ведь я уже так давно не…

— Пэт, я все понял.