Владимир Колычев - Страсть по понятиям

Ну что ж, Зина сама будет виновата в том, если меня отправят на пожизненное заключение. Не надо было мне своего братца Иванушку подсовывать… Блин, как бы мне Аленушкой не стать, которую злая колдунья утопила И не появится ведь добрый молодец… Разве что Ремезов меня может спасти. Чтобы воспользоваться мной, как сестрицей Аленушкой. Тьфу ты, неладная!

— Ну, если догадался, то давай, сознавайся, что там было да как, — приободрился Кольчугин.

Хорошую наводку дал ему Жмыхов. Он хоть и не следователь, всего лишь дознаватель, но если ему повезет раскрыть четверное убийство, это пойдет в зачет ему, а не кому-то. Может, майора на старости лет получит… Четыре убийства для маленького городка — это громкая сенсация, журналисты как мухи на дерьмо слетятся, начальство понаедет. Кольчугина тогда и в звании повысят, и даже к правительственной награде представят. И еще преданней будет он служить своему хозяину…

— А разве сознался?

— Ну, вы же Косареву сказали, что я сознался. Я сознался, и он должен был сознаться… Только я не знаю, в чем нужно сознаваться. И он не знает. Надеюсь, вы ему объяснили?

— Я же сказал, не ломай комедию, Плотников! — рассердился дознаватель, — Знаешь ты прекрасно, о чем речь! И дружок твой подельничек все знает… Могилу мы нашли, сейчас экспертиза ведется. И ружье ваше на баллистической экспертизе тоже находится. Ты понимаешь, о чем речь?

— Понимаю.

Ваня стрелял, не жалея патронов. Использованный «стечкин» я тогда выбросил, а ружье осталось. Смысла не было его выбрасывать, потому что сведения о нем находились в пулегильзотеке. Именно поэтому я так тщательно обрабатывал Ивана, чтобы он ни при каких обстоятельствах не раскрывал место захоронения. Ружье мое, но ведь им последнее время пользовался он, на нем сейчас его пальчики. И он должен это понимать… Я очень надеялся, что Ваня не проболтался.

— И что ты понимаешь?

— Это вы должны понять. Частный детектив я.

— И что?

— А то, что я сам служил в милиции… Если бы вы трупы нашли, сейчас бы мной следователь занимался, а не дознаватель. Если произошло убийство, уголовное дело возбуждается автоматически. Дознаватель здесь не нужен. Так что не надо меня лечить, товарищ капитан… Кто вам свои догадки насчет убийства слил? Жмыхов?.. Или вы думаете, я не знаю, что за беспредел у вас тут творится?

— А умничать не надо, Плотников! — заметно растерялся Кольчугин. — Ты, может, и разбираешься в тонкостях нашего дела, а твой друг-нет…

— Мой друг? И все? Только друг?

— Нет, еще и подельник.

— Косарев — родной брат моей супруги. Он вам этого не сказал?

— Э-э… Ну, это совсем не важно, брат он там кому или не брат…

По тому, как сбавил обороты Кольчугин, я вдруг уверился в том, что Ваня держал язык за зубами. Я объяснял ему, как надо действовать в таких ситуациях — от всего открещиваться, в полемику не вступать, при каждом удобном случает требовать адвоката. Ну, а если будут бить и пытать, надо проявить характер. До избиений дело пока не дошло. Во всяком случае, со мной. Может, и Ваню пока не трогали… Пока.

— А то, что его родной дядя — заместитель министра МВД, он не говорил?

Я не врал, что родной дядя моей жены занимает столь высокий пост. Я всего лишь спрашивал, не говорил ли об этом Ваня. С таким же успехом я мог спросить, не говорил ли Ваня, что прибыл к нам на Землю с Марса, с миссией доброй воли. Мало ли что он мог сказать, какой с меня спрос?

— Заместитель министра МВД? — смутился недалекий Кольчугин.

— Не говорил?

— Нет… А у него что, дядя — заместитель министра МВД?

— А вы у него спросите, он вам ответит.

— Ну, я-то, конечно, спрошу…

— Только не говорите, что это я сознался. Скажите, что вам Жмыхов сказал. И про трупы вам Жмыхов сказал, и про дядю-генерала…

— А кто такой Жмыхов? — совсем уж расклеенно спросил дознаватель.

— Здрасте. А кто у вас здесь главный начальник?

— Э-э, Жмыхов Илья Геннадьевич… Но почему он должен был мне говорить про трупы?

— Потому что эти трупы придумал его брат, Жмыхов Игорь Геннадьевич. Вернее, не придумал. Он этих людей убил. А вину за это решил свалить на нас… Ничего, будет комиссия, она во всем разберется…

— Комиссия?! — все глубже уходил в аут Кольчугин.

— Да, из Москвы. Из Главного управления МВД…

— Так, вы здесь пока побудьте, а я сейчас…

Кольчугин вышел из своего кабинета. Только я глянул на зарешеченное окно, как появился усатый старшина с автоматом на плече. Он оперся плечом о дверной косяк, приложился ртом к зеленому яблоку и с громким хрустом отгрыз кусок. Я скривился, глядя на него. Не похоже, что яблоко сладкое, скорее наоборот, а у меня кислотность повышенная, и такое зрелище обычно вызывает у меня оскомину.