Татьяна Полякова - Амплуа девственницы

— Где-то на столе зажигалка, — подсказала я.

— Разве ее найдешь в такой темноте?

Из комнаты доносился храп. Я хихикнула, услышав его, а возлюбленный шепнул:

— Это Марат, он всегда храпит, как напьется.

Слава богу, остаются трое. Под душ мы встали вместе, и я этим воспользовалась. Прическа.., волосы у всех троих средней длины. Господи, как же слепые обходятся одними руками? Нос, губы.., и никакой картинки. Стоп. Кольцо. У Громова точно обручальное кольцо и печатка. Печатки нет, а обручальное.., мамочка, как же меня угораздило? Спокойно, у Гришки тоже кольцо.., и этот не лучше. Да когда же это кончится?

Он выбрался из ванны и завернул меня в полотенце. Я благодарно прильнула к его груди, и меня на руках перенесли в спальню.

— Подожди немного, я сейчас, — шепнул любимый. Я кивнула, устраиваясь поудобнее.

Прошло минут десять. Что-то он долго, или мне так кажется? Господи, и позвать-то как не знаю.

— Милый, — промурлыкала я.

— Я на кухне, — приоткрыв дверь, зашептал он, — есть ужасно хочется.

— В холодильнике индейка, — сообщила я, закрыла глаза, решив немного подремать, и совершила стратегическую ошибку, потому что, когда проснулась, комнату заливал солнечный свет, а подушка рядом была пуста. Я вскочила, огляделась и не обнаружила ничего хоть отдаленно напоминающего о событиях ночи. Только полотенце в ногах постели, в котором меня сюда доставили, свидетельствовало о том, что все это мне не приснилось.

Торопливо натянув пижаму, я вышла из спальни.

Гришка по-прежнему спал в кресле, задрав голову, похрапывая от неудобной позы, Марат и Громов делили диван, оба в костюмах и ботинках. Я кинулась к Димке. Спит сном праведника. «Не может быть», — прошептала я, сама не зная толком, что имею в виду.

Я чувствовала, что меня одурачили.

Конечно, можно утешить себя мыслью, что ночной возлюбленный, дорожа моей честью, заблаговременно смылся, но особого благородства я ни у кого из четверки не замечала. Гришка скорее бы ходил павлином. И Димка тоже. Значит, все-таки одурачили. — Только я собралась воспылать гневом, как вспомнила недавнюю шутку с Димкой и заревела. Поделом мне. Растирая слезы по щекам, я вернулась в спальню и рыдала долго и отчаянно. До тех самых пор, пока в гостиной не наметилось движение. Я быстро заправила постель и пробралась в ванную. Теплый душ пошел мне на пользу, правда, лицо слегка опухло от горьких слез.

— Чего ж так напились-то? — вздыхал Громов, разглядывая пустую бутылку. — Башка болит…

Анечка, доброе утро. Мы тебя не очень стеснили?

Он послал мне улыбку и вдруг подмигнул.

«Он…» — подумала я, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

— Свинство какое, — бурчал Гришка, с недовольством глядя на свой мятый костюм.

— А я прекрасно выспался, — зевнул Марат. — И голова не болит.

— Везет же некоторым, — хмыкнул Громов. — А где Димка?

Все трое посмотрели на меня, словно ждали разгадки страшной тайны.

— В тетиной комнате, — сообщила я. — Если вас не затруднит, выметайтесь побыстрее. Скоро тетя вернется.

— Анечка с утра сердитая, — пожал плечами Марат, обследуя стол в поисках выпивки. — А все ты, — кивнул он Гришке, — не оправдал надежд, дрых всю ночь.

— Да пошел ты, — огрызнулся Гришка.

Тут в гостиной появился Димка.

— Черт… Во сколько вчера разбрелись-то? Ничего не помню.

— А мы не разбредались, спали тихо-мирно. Аня сердится, тетя вот-вот приедет.

Помятые и несчастные мужчины потянулись к входной двери, думая лишь о том, как побыстрее опохмелиться, а я осталась с носом, то есть в недоумении. Но ведь должен был человек хоть как-то дать понять… Громов подмигнул.., лучше бы он этого не делал. Теперь вот думай: так подмигнул или со смыслом.

Не успела я в полной мере предаться тоске и отчаянию, как в дверь позвонили. Я со всех ног бросилась открывать, лелея в душе надежду, что увижу любимого на пороге, он заключит меня в объятия и разрешит все сомнения.

На пороге стояли Сашок и Лерка. Если бы не Сашок, вряд ли бы я узнала Лерку, парик и грим вновь сотворили чудеса, и ростом она вроде бы стала выше.

— Где ты была? — рявкнула я в досаде.

— Ну, счастье мое, не могу же я все время взаперти сидеть, есть дела, которые требуют моего пристального внимания. Гости отбыли?

— А ты откуда про гостей знаешь? — насторожилась я.

— А что знать, если тачка Громова под окнами стояла? Пришлось нам с Сашком в машине мучиться.

— У нас пробки сгорели, — чуть не плача, сообщила я.