Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях

— Я тоже есть хочу, — рявкнул Витька, но негромко. — И пить.

Пить я тоже очень хотела и потому согласно кивнула. Однако супругу Витька отнюдь не разжалобил.

— Ты — другое дело. А за кота я отвечаю и не могу допустить, чтоб он мучился. Пойдем, Василиса, — позвала она, — пусть эти придурки здесь сидят.

Она передала мне корзину, легла на живот, свесила ноги, а потом спрыгнула. Никто не закричал: «Караул, держите ее», что, впрочем, не удивительно, ведь спрыгнула Груня в узкое пространство между гаражами с противоположной стороны. Я отдала ей корзинку и тоже спрыгнула, Ряха и Витька незамедлительно последовали за нами.

Мы вышли на тринадцатую линию, но и здесь никто не обратил на нас внимания, потому что живых существ здесь не наблюдалось. Мы благополучно добрались до дыры в заборе, и вот тут вышла заминка: Витька посмотрел на себя, мы на него, и дружно решили, что продолжать путь в таком виде он не может. Ряха отдал ему свою футболку, сам остался в свитере, а Груня выпустила Пафнутия из корзины, чтобы кот немного погулял.

Кот гулял, а мы сидели на корточках и ждали. Когда Груня решила, что нагулялся он достаточно, встал вопрос: куда идти? Очень хотелось пить, мы дошли до ларька, купили воды, чипсов, а в ближайшем магазине консервов для кота. Витька заявил, что чипсами питаться не может, и мы отправились искать кафе.

Оно не замедлило явиться. Мы прошлись по всему меню и вроде бы наелись. Витька вывернул карманы брюк, нашел пачку долларов не особенно впечатляющего размера и вздохнул. Ряха пил пиво и водил пальцем по столу с самым разнесчастным видом.

— Груня, — позвал Витек, — к матери поезжай.

— К твоей? — подняла она голову от тарелки.

— Нет, к своей, в Воронеж. Там и сиди.

— Чего это мне в Воронеже сидеть? — нахмурилась Груня.

— Того. Дела хреновые, жить мне, может, осталось совсем ничего… Хоть знать буду, что ты в безопасности.

— Какой умный, — хмыкнула Груня, — я в Воронеже, а ты здесь деньги на шлюх спускать?

— Какие шлюхи, дура? — зарычал Витька. К счастью, в кафе были только мы, но все равно я почувствовала беспокойство. — Говорю тебе, плохи дела.

— Может, наладятся, — пожала Груня плечами.

— Вот дура, — вздохнул Витек, — я ж тебе добра желаю. Беспокоюсь…

— Ты о себе беспокойся…

Я в это время пребывала в задумчивости, пытаясь переварить увиденное в гаражном кооперативе. Кое-что по-прежнему казалось мне непонятным и даже странным. То, что Володя, увидев труп, сбежал, вполне нормально. Я бы тоже, наверное, сбежала. А вот откуда взялось в гараже оружие, а главное, зачем оно ему?

— У него автоматы были, — вслух произнесла я.

— Странно, что гаубицы не было, — отозвался Ряха с довольным видом. Он опять улыбался. Казалось, ему мало что способно испортить настроение. Все-таки он интересный парень.

— Почему странно? — насторожилась я, хотелось все-таки узнать о Володе побольше. Ряха хихикнул, приблизив свою голову к моей и более обыкновенного выкатив глаза, сообщил:

— Кролик у нас спец по пушкам.

Само собой, я ничего не поняла и оттого разозлилась — ну что за манера отвечать на вопрос так по-дурацки? Уж либо ответь по-человечески, либо вовсе молчи. Именно это я и заявила Ряхе, а он взял да и обиделся.

— Чего ж непонятного? Твой Володя — Кролик и есть. Ведь похож?

— На кролика? Похож, — немного подумав, вынуждена была я согласиться, а про себя добавила, что сходство большое, только ушами Володя не вышел, но раз у кролика уши не стоят торчком, точно у зайца, так не очень-то это бросается в глаза.

— Вот, — порадовался Ряха, — а в оружии он действительно хорошо сечет. Спец.

— Он на оружейном заводе работает? — подумав еще немного, спросила я. Оба парня радостно заржали, чем окончательно вывели меня из терпения. — Ну и чего смешного? — презрительно спросила я, а Груня пожала плечами:

— Придурки…

— И вовсе нет, — перестал ржать Ряха и покосился на Витьку, тот махнул рукой и поморщился:

— Да расскажи, теперь уж все равно…

— Ага, — невероятно обрадовался Ряха и принялся излагать.

Чем больше я его слушала, тем печальнее становилось у меня на душе. Примерно к середине рассказа мне стало ясно: больничный сроком на месяц меня не спасет, эдак всю жизнь бегать придется. Может, Витька прав, и Груне стоит уехать в Воронеж, а мне к мамуле податься в калмыцкие степи? Буду босиком ходить и бить в барабанчик. Не бог весть что, но лучше, чем кладбище.

Тут я подумала о Володе, и на моих глазах выступили слезы отчаяния. Почему этот мерзавец изо всех дурех нашего города выбрал именно меня? Однако к концу рассказа Ряхи стало ясно: выбрал не случайно, а из-за Шляпы. Но лучше объясню все по порядку, а то опять запутаюсь.