Татьяна Полякова: Деньги для киллера

А я уже не жду.

— Лопаты, есть?

— Лопаты? Зачем?

— Некогда. Где лопаты?

— Во дворе. А ты чего такая, а?

— Шевелись, по, дороге все расскажу.

Видно, в моем лице было что-то такое, что Соньку здорово напугало, она перестала задавать вопросы, кинулась во двор и через несколько секунд выскочила ко мне с двумя лопатами.

— Бежим, — рявкнула я, хватая одну из них, и, бросилась к кладбищу. Обалдевшая Сонька неслась рядом.

— Куда бежим-то? — прокричала она.

— На кладбище.

— Гретка, ты ведь не спятила? — задыхаясь, проквакала Сонька.

— Иду с «Тарзана» на кладбище, двое закапывают третьего, он живой, стонал, быстрее надо.

Я летела, не разбирая дороги. Сонька рядом. В белой сорочке, с развевающимися волосами — она здорово смахивала на привидение. Тут Сонька притормозила и крикнула:

— Дура, выроем его и что, на себе потащим?

— Не знаю, не отставай.

— Так ведь машина у нас, Славка явился.

Тут притормозила и я.

— Возвращайся за ним.

— Он пьян в стельку, пушкой не разбудишь.

— Так чего ж ты мне голову морочишь? — заорала я и бросилась бежать.

— До кладбища и я доеду, — проорала Сонька. Я кивнула на ходу:

— Давай, только быстро.

Сонька бросила свою лопату и, точно фурия, понеслись в деревню.

Впереди показалась ограда, я лихо перепрыгнула через нее и закружилась, стараясь определить место, где следует копать. В темноте это было не так-то просто. Я пошарила руками, рыхлая земля под ладонью — здесь.

Послышался звук подъезжающей машины, что меня очень воодушевило. Машина остановилась, и Сонька жалобно позвала:

— Гретка, ты где?

— Здесь, — ответила я, не прекращая орудовать лопатой.

Сонька подогнала машину к ограде, как раз в то место, где несколько минут назад стояла другая машина. Водитель она была тот еще, хорошо хоть Славка не видит.

Сонька выскочила, извлекла лопату, подобранную по дороге, и принялась мне помогать. Дело пошло быстрее. Копали мы с двух сторон, так что получались как бы две ямы.

К счастью, могила был не очень глубокой.

— Смотри, не задень его, — шепнула я.

— Гретка, если это дурацкая шутка, я тебя убью.

И тут он застонал. Мы замерли на мгновение, а потом кинулись выгребать землю руками.

— Мамочка моя, — шептала Сонька, — это что ж такое на свете делается… Вот он, — вдруг сказала она. — рука вроде…

— Слава Богу, — вздохнула я, но радовались мы рано: предстояло его из ямы вытащить. Первая попытка успехом не увенчалась, груз тяжелый, а навыков извлекать из могил несостоявшихся покойников у нас не было. Промучившись понапрасну, мы, тяжело дыша, уставились друг на друга.

— Он не задохнется, — сказала я. — Значит, мы его можем здесь оставить и ехать к Максимычу, вызовем «скорую» и милицию.

Сонька вытаращила глаза, а потом сказала:

— Нельзя его здесь оставлять, а если эти вернутся?

Мысль эта как-то не приходила мне в голову, она вдруг придала невероятные силы.

Сонька, видимо, тоже прониклась:

— Держи его сверху. Тяни. А я буду снизу подталкивать…

С пятого захода мы его вытащили, что меня, признаться, удивило. Он опять застонал, отчетливо, хотя и тихо.

— Господи, что же это он никак не очнется, хоть бы помог, — причитала Сонька, когда мы волокли его к машине. На мужчине было кожаное пальто, мы ухватились за полы и кое-как втянули несчастного на заднее сиденье. Далось это нам очень нелегко.

Мы совершенно выдохлись, несколько минут сидели опустошенные, не в силах пошевелиться. Немного придя в себя, Сонька заняла водительское место и повернула ключ. Слабо порычав, мотор заглох.

— Только не это, — взмолилась я. Со второй попытки машина завелась. Кое-как сдав назад и развернувшись, мы поехали в деревню.

— Кто здесь из соседей? — спросила я.

— Никого. Я да Максимыч. Герасимовы были. Вчера уехали.

— Может, сразу в город, а?

— Спятила? Разве я доеду?

Сонька, конечно, права, водитель она никакой.

— Может, в село? — волновалась я.

— Сейчас его дома выгрузим, ты побежишь к Максимычу звонить, а я его осмотрю, может, чем помочь сумею.

— Ага, — усмехнулась я, но ничего лучше предложить не смогла.

Тут мы подъехали к самому крыльцу.

Сонька в него бампером ткнулась и чертыхаться начала, но быстро успокоилась. То ли мужчина стал легче, то ли мы малость поднаторели, но вытащить его из машины и занести в дом оказалось не так уж сложно.

Вошли в кухню и положили его на пол. Голова его была как-то странно запрокинута, мне это не понравилось, но размышлять об этом времени не было. Я уже стояла у дверей, намереваясь бежать к соседу, когда Сонька вдруг позвала: