Татьяна Полякова - Список донжуанов

Могу сказать с уверенностью: то, что практически из моего кармана увели сто тысяч, никакого впечатления на меня не произвело.

— Плюс квартира, — с печалью глядя на меня, продолжил Андрей, — машины, это еще где-то триста пятьдесят тысяч. Кое-что отойдет нам, я имею в виду нашу фирму, за услуги, но в любом случае клуб разбогатеет.

— У клуба есть владелец? — спросил дядя Жора. Андрей вновь посмотрел на меня.

— Клуб организовали девять лет назад десять человек. Они хорошо знали друг друга и просто хотели иметь место, где можно было встретиться, заняться спортом. Поначалу это был небольшой зал, арендованный на стадионе. Потом они вошли во вкус, да и люди прибывали. Когда клуб начал приносить доход, решили не мудрить и делить его поровну, то есть на тех самых десятерых человек. Клуб стал невероятно популярным, пришлось избрать правление и назначить президента. Президентом выбрали моего отца, хотя в клуб он заезжал лишь однажды. Думаю, тем самым клубу просто хотели добавить респектабельности. Из десяти человек, выкупив доли остальных, осталось шесть.

— Не мог кто-то из этих шестерых желать Сергею смерти? — спросил дядя Жора.

— Но не из-за клуба же? — удивился Андрей. — Во-первых, о завещании вряд ли кто знал. Я вообще отнесся к нему несерьезно, а Сергей попросту не успел кому-нибудь рассказать. В тот день в клубе он не появлялся, если только случайно встретился с кем-то вне клуба или говорил по телефону. А во-вторых, какой в этом смысл? Деньги пойдут не конкретному лицу, следовательно, в корыстных целях их не используешь. Если же вы имеете в виду, что кто-то таким образом увеличил свою долю, так это попросту смешно, все шесть человек, то есть теперь пять, очень богатые люди, и деньги, что приносит клуб, да еще разделенные на шесть частей, и деньгами-то назвать нельзя. Поймите, этот клуб просто дорогая игрушка для серьезных мужчин. Кстати, один из этих шестерых — я, и могу вас заверить: завещание не повод для убийства, по крайней мере та его часть, что касается клуба. Еще раз повторяю: это просто взбалмошная выходка Сергея, желание досадить жене. Разумеется, он совершенно не предполагал, что оно когда-нибудь вступит в силу.

— Но теперь вступит?

— Наверное, — пожал плечами Андрей, — если не будет оснований считать его недействительным, — вздохнул Андрей, глядя на меня. — Я невольно лишил тебя денег.

— Меня это не огорчает, — успокоила его я.

— Хорошо, — склонив голову набок, точно прислушиваясь, продолжил дядя Жора, — с клубом выяснили. А что с фирмой?

— Понятия не имею. Как я уже сказал, доля Сергея отходит компаньону. Думаю, следствие это заинтересует, и если что-то… в общем, вы понимаете.

— А вы сами что думаете об убийстве Сергея?

Андрей опять быстро взглянул на меня и торопливо ответил:

— Теряюсь в догадках. Мне ничего не известно о его делах. С компаньоном отношения у него, по-моему, хорошие, по крайней мере, ничего похожего на недовольство я от Сергея не слышал. А ты?

Вопрос адресовался мне. Если честно, о компаньоне я услышала впервые, о чем и поспешила сообщить им.

Вскоре мы простились, не знаю, извлек ли дядя Жора что-то полезное из разговора, я — нет. На деньги мужа я не рассчитывала и теперь хотела лишь одного: найти убийцу и забыть, что на свете существует человек по фамилии Бойко. Когда мы уже садились в машину, я вспомнила про звонок жены Гридина и подумала: стоит ли сообщить об этом Андрею — и решила, что не стоит. Тем более что наш разговор не состоялся.

Я ожидала, что мы вернемся домой, но дядя Жора ехал в ином направлении. Я спросила, куда это мы направляемся, и он сказал:

— Давай-ка навестим Геннадия Александровича.

Я не сразу сообразила, кого он имеет в виду, и лишь когда свернули на улицу Гастелло, вспомнила, что молодой человек на «Опеле» с татуировкой «Гена» на ладони некоторое время везде таскался за мной.

— Зачем? — спросила я и получила ответ:

— Зададим пару вопросов. Вдруг узнаем что-то путное.

— Я на него в милицию заявила, а там мне сказали, что беседовать с ним — труд напрасный.

— Так то в милиции, — пожал плечами дядя Жора.

Дом под номером три мы нашли сразу, поднялись на второй этаж, дядя Жора позвонил, и дверь незамедлительно открылась. К моему величайшему удивлению, на пороге стоял морячок и проникновенно нам улыбался. Только я собралась выразить удивление, как дядя Жора, взяв меня за руку, провел в квартиру. Морячок запер дверь, а я, заглянув в ближайшую комнату, увидела мужчину в шортах и футболке с верблюдом и надписью «Тунис». В общем-то ничего особенного, если бы не одно обстоятельство: он был прикован к батарее наручниками и сильно расстраивался по этому поводу.