Татьяна Полякова - Вкус ледяного поцелуя

– Сделай доброе дело, проверь, нет ли за мной “хвоста”?

– Правильно говорят: открой бабе дверь, через пять минут она окажется в твоей спальне.

– Мечтать не вредно.

– Хорошо, скажу иначе: позволишь цапнуть за палец, отхватит полруки. Тошно мне от тебя, просто тошно.

– Потерпи. Может, и я на что-нибудь сгожусь?

На этой оптимистической ноте мы простились, и я поехала домой.

Весь следующий день я безвылазно просидела в квартире в компании двух телефонов и Сашки, косилась на телефоны и успокаивала себя. Рагина могла обнаружить визитку не сразу, опять же, ей необходимо время, чтобы все обдумать.

Наконец она позвонила.

– Ольга Сергеевна? – Женский голос в трубке звучал как-то резко.

– Слушаю вас.

– Я… вы мне визитку оставили…

– Да-да.

– Вы написали, чтобы я была очень осторожна и молчала, – после паузы добавила она.

– Вы из дома звоните?

– Нет. От соседки.

– Правильно, – порадовалась я. Просмотр боевиков дает положительные плоды, наши граждане поднаторели в конспирации не хуже Джеймса Бонда.

– Почему вы это написали?

– Вы отлично знаете, почему. Когда произошла трагедия, вы были в доме. Я это знаю точно. Думаю, не только я. Поэтому вам и надлежит быть очень осторожной. До тех самых пор, пока у меня не будет чем прижать этих людей.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Не понимайте. Главное, будьте осторожны.

– Но ведь этот человек, с которым вы приходили, он из милиции?

– Да. Но это ничего не значит. Она вздохнула и повесила трубку.

Два дня ничего особенного не происходило. Я часто показывалась в конторе, демонстрируя свою счастливую физиономию. Лялин меня порадовал: “хвоста” за мной нет, но было ясно – искушать судьбу не следует.

Мы с Вешняковым по зернышку собирали факты. Картина вырисовывалась мрачноватая, с трудом верилось, что Дед, каким бы сомнительным типом он ни был, способен на такие игры.

На третий день все полетело к чертям. В одиннадцать утра позвонил Лялин.

– Детка, домработница Игнатова покинула квартиру матери с чемоданом и безумным лицом. На такси проследовала до железнодорожного вокзала, взяла билет до Москвы.

– О черт, – выругалась я.

– Вот именно. Час назад у Рагиной был гость. Отгадай, кто?

– Откуда мне знать?

– В гостях у нее был мой преемник – Ларионов, начальник охраны твоего любимого Деда.

И знаешь, что забавно: он явился к ней под видом водопроводчика. Даже водки хлебнул для целостности образа. По крайней мере, несло от него, как от настоящего водопроводчика.

Мысли в моей голове путались Я зачем-то схватила Сашку и заметалась с ним по комнате.

– Олег, как ты думаешь, что происходит?

– Ее провоцируют, – вздохнул Лялин. – И как видишь, их старания увенчались успехом. Нервы у бабы не выдержали, теперь они уверены – ей что-то известно. Теперь она становится мишенью. Я отзываю своих ребят.

– Подожди…

– Нет. Одно дело присмотреть, другое – лезть под пули. Все, – сурово закончил он и отключился.

Я тут же позвонила Вешнякову.

– При чем здесь Ларионов? – жалобно спросил он, выслушав мое сообщение. – Зачем он к ней поперся? И почему она психанула?

– Об этом лучше спросить у нее. Состояние Вешнякова мне было понятно, у самой в голове ни одной дельной мысли.

– Думай, что делать.

– Что делать, что делать, – возмутился он. – На вокзал ехать. Поезд на Москву через полчаса, глядишь, успеем.

– А дальше?

– Да не знаю я, что дальше, – разозлился он. – Давай на вокзал.

Матерно выругавшись, я бегом спустилась в гараж. Едва я выехала на проспект, как раздался звонок на сотовый.

– Ольга Сергеевна… – Голос звучал так, точно женщина бегом поднималась в гору.

– Где вы? – испуганно спросила я.

– Я… я хочу уехать. В Москву… У меня там никого нет, и мама больна… Господи, что ж мне делать-то?

– Успокойтесь. Идите в ресторан, сядьте за столик, закажите что-нибудь. Я буду через двадцать минут. К вам может подойти мужчина. – Я коротко описала, как выглядит Вешняков. – У него есть телефон, пусть он мне перезвонит.

Я набрала номер Артема.

– Она только что звонила. Ждет в ресторане. Должна ждать, – поправилась я.

– Понял.

В ресторане железнодорожного вокзала были заняты все столики, я быстро оглядела зал. Вешняков с Ниной Рагиной сидели в центральном ряду, Вешняков улыбался и держал руку на ее ладони. Нине было тридцать, но сейчас я бы легко дала ей все сорок. Лицо землистое, взгляд затравленный, руки дрожат. Она увидела, как я подхожу к столу, судорожно облизнула губы и сказала: