Татьяна Полякова - Вкус ледяного поцелуя

– Что я могу думать? – обиделась я, потому что явилась сюда, чтобы послушать умного человека, а он вместо этого вопросы задает, к тому же дурацкие. – Допустим, газетка и так далее – подстава. Вопрос: кому надо вывалять меня в грязи? Должна быть цель, верно? А эта хрень в газете просто чепуха. Даже если иметь в виду мою репутацию. Не тот я человек, чтобы кто-то всерьез мною озаботился.

– Цели ты не видишь, – вертя зажигалку в руках и не глядя на меня, заметил Лялин. – И это скверно. Цель, конечно, есть. И то, что ты о ней ни ухом ни рылом… значит, что-то готовится. И если начали с тебя…

– Хочешь сказать, им нужен Дед?

Он пожал плечами, повертел в руках зажигалку.

– Я гадать не любитель, а чтобы трезво оценить ситуацию, нужны факты. Их нет. Не считая двух: дурацкая статья и гибель твоего приятеля. Вопрос: как они взаимосвязаны?

– Кто-то не хотел, чтобы я узнала, кому понадобилось обливать меня грязью?

– Возможно. Но я больше склоняюсь к другой мысли…

– Не тяни, – нахмурилась я, потому что Лялин замолчал. Я знала его привычку подолгу сидеть истуканом, вдруг отключившись от реальности посреди фразы.

– Кому-то хотелось, чтобы ты так решила. Вот парень и сыграл в ящик.

– Да-а, – протянула я, без удовольствия глядя на Лялина. Теперь гадай, в самом деле он что-то почуял (а чутье у него, кстати, волчье) или так, фантазирует. – Что делать? – спросила я, надеясь, что он ответит. Олег пожал плечами.

– А что тут сделаешь? Надо ждать. Сказавший “а”, непременно скажет “б”.

– Утешил.

– На то мы и друзья, – хмыкнул он. – Детка, – позвал он ласково, я хотела удивиться, не тому, как он меня назвал, в этом как раз не было ничего необычного, меня так зовут все кому не лень, удивление вызвала его интонация. Но вместо того, чтобы удивиться, я насторожилась. – Я в это дерьмо не полезу, – подняв на меня глаза, твердо сказал Лялин. – И не проси.

– Неужто все так серьезно? – испугалась я.

– Это я так, на всякий случай. Чтоб ты была в курсе.

– Ага. Спасибо тебе, Олег.

– Да не за что. – Он засмеялся, но как-то не очень весело.

Мы разглядывали друг друга, глупо ухмыляясь. Лялин даже слегка хохотнул, потом покачал головой и сказал:

– Ты, конечно, знаешь, что сестра твоего Борьки у Дидонова в главных редакторах.

Я нахмурилась и ответила:

– Впервые об этом слышу. Я даже не знала, что у него есть сестра.

– Теперь знаешь.

– Выходит, сестрица обратилась к нему с малюсенькой просьбой, а он не смог ей отказать. Олег, это ж чепуха, а парня сегодня убили…

– Вот-вот. Оттого я и предупредил сразу: не жди, что я полезу в это дерьмо. Тупому ясно, сунешь палец, а без башки останешься.

– Да с какой стати? – разозлилась я, потому что не понимала, что его так насторожило в данной ситуации.

– А с такой, что дело не стоит выеденного яйца, а труп уже появился. И Дед просил разобраться. Ведь просил?

– Да его уже давно журналюги допекают. Мне стоило больших трудов уговорить его не делать резких движений, так что этот папарацци…

Лялин кивнул, вроде соглашаясь, но как-то так выходило, что на самом деле он скептически усмехается.

– Когда наши умники что-то затевают, простым гражданам, как мы с тобой, очень долго приходится шевелить мозгами, чтобы понять, куда ветер дует. Смотри в оба. Ты опять в игре, хочешь ты этого или нет.

– Умеешь ты успокоить, – проворчала я.

– Просто не тороплюсь на твои похороны.

– Вот черт… – Я принялась кусать губы, а Лялин продолжил развлекаться с зажигалкой. – У тебя есть что-нибудь на Дидонова? – спросила я.

– На что он тебе? – вроде бы удивился Лялин.

– Нетрудно догадаться, – съязвила я.

– Брось, не трать на него время. Хотя…

– Ну… – вновь насторожилась я.

– Последнее время у него большая дружба с Игнатовым. Игнатов серьезный мужик, с серьезными деньгами. Очень может быть, из этого выйдет что-то путное.

– И Дед, предвидя подобную ситуацию…

– Это ты сказала, – ткнул в меня пальцем Лялин.

– Само собой. Так у тебя есть что-то на Дидонова?

– Жена-алкоголичка. Подойдет?

– На кой ляд мне его жена?

– Сыночек балуется марихуаной.

– Лялин, – начала я злиться.

– Хорошо. Сам Петр Васильевич тяготеет к мужскому стриптизу. И не только.

– Врешь, – брякнула я. Дидонов всегда казался мужиком простоватым и без фантазии. И нате вам… – Господи, что ж в мире делается? Подружка, то есть друг у него есть?

– Он очень осторожен. Вряд ли позволит себе что-то в нашем городе.