Алексей Рыбин - Трофейщик-2. На мушке у «ангелов»

Антон Игнатьев с искренним удивлением в голосе протяжно произнес:

— Что-о-о?..

Рахманинов спал, пока велся поиск лагеря рокеров, пока Клещ ходил на разведку, пока гнались по пустыне за машиной, увозящей их деньги. Иногда он открывал глаза, но сознание не включалось в действительность. Он видел поля вокруг, небо над головой, и это было точно продолжение сна.

Годы унижений, постоянный страх за свою жизнь, общение с разными опустившимися ублюдками — все это измотало Мишу. Во сне Рахманинов наконец-то сумел от всего отделаться. Дом его стоял в чистом поле. На горизонте тянулась горная гряда — далекая, синеватого оттенка, с белыми снежными далекими шапками. Когда наступит зима, он обязательно поедет туда кататься на горных лыжах. Он ведь так и не успел еще попробовать — говорят, незабываемое удовольствие. Как хорошо, что он живет вот так: один, в поле и нет вокруг ни одной мерзкой рожи. Забыть бы, вытравить из памяти всю вонючую прошлую жизнь. Сколько ему осталось? Лет двадцать, ну двадцать пять от силы… Хотя в Америке люди живут долго. Да неважно это, в конце концов. Все равно все те годы, что он жил, — пустое. Сейчас каждая минута будет для него как подарок. Настоящая жизнь. А многие ведь и этого лишены. Так и бьются от рождения до смерти, так и суетятся… То ли живы, то ли нет…

Что-то сбило ход его мысли. Какие-то отвратительные, громкие звуки. Он вдруг понял, что сидит в машине, через лобовое стекло увидел двух людей, куда-то бегущих и стреляющих вперед. Потом они остановились, стали что-то друг другу говорить. Опять они. Те, кто всю жизнь ломали все его планы, из-за которых он столько лет сидел в дерьме. Но это — последние. Он посмотрел по сторонам. Ну да, он уже дома. Вот его горы, его небо. Только эти двое здесь лишние. В кармане пиджака лежал пистолет, которым Михаил никогда еще не пользовался.

— Что значит «что»? — переспросил Клещ. — Давай деньги и пошли в машину. И брось игрушку. Я с левой стреляю лучше. Если не хочешь, чтобы я тебя подранил, иди спокойно. Я тебя сдавать не буду, не волнуйся, Энтони. Но показания ты дашь. Такова жизнь. Ты — бандит, я — полицейский. Так что…

Его позвоночник резко переломился пополам. Голубое небо стало пунцовым и съехало сверху вниз, превратившись в стену, закрывшую собой горную гряду. Потом и эта стена исчезла.

— Ну ты даешь, Миша, — удивленно и одобри тельно сказал Барон. — Я и не знал, что ты стрелять умеешь…

Следующая пуля Рахманинова попала ему в живот.

Не обращая внимания на вой Барона, скорчившегося на земле, Рахманинов бросил пистолет в овраг, поднял с земли сумку с деньгами и пошел к шоссе. Машину он решил оставить здесь. Он не хотел иметь ничего общего со своим прошлым. А деньги… Они не пахнут.

Звягин был прав — Давид уже сидел дома, вернее, не сидел, а ходил из угла в угол в предвкушении начала бурной деятельности и неплохих заработков. Открыв дверь и впустив Александра Евгеньевича, он продолжил свой бег по комнате, не в силах усидеть на одном месте от возбуждения.

— Есть какие-нибудь новости? — с неподдельной заинтересованностью осведомился он у Звягина.

— Есть, есть. На этот счет не волнуйтесь, новости у нас были, есть и будут. Вы собирайтесь, собирайтесь, Давид, времени терять нельзя.

— Что-нибудь случилось? — Давид почувствовал напряжение, которое Звягин старался скрыть, но это не слишком хорошо получалось.

— Так… Мелочи. На ваших планах это не отражается.

Звягин хотел сказать еще что-то, но речь его оборвал звонок в дверь. Давид изумленно смотрел на своего нового босса, как тот мгновенно выхватил из-за пояса пистолет и кинулся к дверям.

— В чем дело? — успел только спросить он.

— Узнайте, кто там, — тихо сказал Звягин. — Давайте, давайте, не бойтесь. — Он передернул затвор пистолета. — С вами ничего не случится.

— А честным людям бояться нечего, — дрожащим голосом ответил Давид. Он подошел к двери и спросил: — Кто?

— Я вообще-то к Александру Евгеньевичу, — ответили за дверью по-русски. Откройте дверь, это по поводу его жены. Не бойтесь, я один. Я вам не враг.

В другой раз Ревич ни за что бы не открыл дверь в подобной ситуации, но голос на пороге звучал настолько убедительно, что руки сами собой повернули ручку замка и сдвинули засов. Дверь открылась, и в комнату вошел высокий пожилой худощавый человек в хорошем костюме, элегантный и подтянутый. Если бы не густая борода и длинные волосы, падавшие на плечи, он был бы просто образцом банкира из Даун-Тауна.