Баян Ширянов - Дуэль Пономаря

Поколебавшись, наркоделец всё-таки послушался. Он опустил пистолет на колени, но оставил Дарофеева, сквозь которого слабо просвечивала обивка кресла, на прицеле.

– Что тебе от меня нужно? – Повторил Рыбак.

– Да, в общем-то, ничего особенного… – Пожал плечами целитель. – Так, совет один…

– Прекратить посылать к тебе моих человечков? – Не по доброму ухмыльнулся старик.

– Правильно.

– А ты понимаешь, почему я это делаю?

– Так ведь здесь ты, считай что на свободе… Вон, телек, телефон, компьютер… Девочки к тебе, наверняка, приходят… Что ещё для счастья надо?

– Издеваешься или действительно не въезжаешь? – Насупился наркобарон.

– Считай, что второе…

– Ты об этике что-нибудь слышал? – Язвительно спросил старик. – Впрочем, я и забыл, ты же у нас народный целитель. Они без этого зверя никуда… Так запомни, у воров в законе тоже есть своя этика. И по ней, если я прекращу попытки наказать того, по чьей вине я попал на кичу, меня запросто могут разжаловать…

– Тебя-то? – Недоверчиво присвистнул Пономарь. – Как там у Станиславского? «Не верю!»

– Знаешь до чего мне твоё неверие?..

– Догадываюсь…

– Хорошо. Давай по-другому. Я считаю убить тебя делом своей чести. Так понятно?

– Ишь ты! – Игорь Сергеевич озабоченно покачал головой. – Оказывается, Рыбак и такое слово знает… Так что же ты, Рыбак, человек чести, посылаешь ко мне кого-то, а сам по тюрьмам прячешься? Кстати, как думаешь, почему я твоих людей убил? Правильно, они мне другого выбора не оставили. Или я – или они. Ну, так как? Ждать мне ещё кого-нибудь? Или нет, не жалко тебе этих людей? Или мафия безжалостна? Я, впрочем, тоже… Но несколько не так, как ты…

– Пойми, Пономарь… Маховик уже раскручен, и даже мне не по силам его остановить. Да, я несколько припозднился с местью. Надо было мочить тебя сразу. Но что теперь? Если я начал – я же и должен закончить…

– Принцип хороший. – На губах целителя появилась добрая усмешка. – Сам таким пользуюсь. Видишь, как у нас, оказывается, много общего? А? Даже больше, чем мне хотелось бы…

– Теперь так… – голос Игоря Сергеевича стал до предела серьёзен. – Ты, Рыбак – трус и подлец! Знаешь, что за этим должно последовать?

В руках Пономаря появилась призрачная латная перчатка, которая в следующий момент полетела в лицо наркодельца. Тот не шелохнулся, когда энергетический фантом приблизился к глазам и, без задержки, пролетел сквозь голову.

– Насколько я помню, – осторожно проговорил Рыбак, – выбор времени и оружия за мной?

– Да. – С кивком согласился целитель.

– Я отвечу потом… Позже… – Проговорил старик.

– Как знаешь… Но поторопись. Это сегодня я печален, завтра может быть иначе… А когда я раздражён, открою маленький секрет, я плохо себя контролирую… Могу и зашибить тебя невзначай…

– Ты хитрая бестия! – Смех Рыбака был резким и отрывистым, словно кто-то спешно толок в ступе сухари. – Если ты не убил меня до сих пор – значит, что-то тебе мешает это сделать. И мне не важно что – главное результат. Я жив…

– Но это что-то может и прекратить мешать…

– Брось! – Рыбак махнул рукой с пистолетом. – Все под Богом ходим…

– Не забудь о вызове. – Сказал Игорь Сергеевич и в следующий миг кресло опустело.

– Да уж не забуду… – Пробурчал старый мафиози и кликнул телохранителя, чтобы тот вернул телевизор в прежнее положение.

1.

Стресс, который испытал Игорь Сергеевич, уничтожив отборных зомби Рыбака не был заранее запланирован Изотовым. Но майор сознательно пошёл на риск, подставив Дарофеева под удар. Сергей Владимирович почти на сто процентов был уверен, что целитель с успехом справится с возложенной на него задачей. Пусть это и выглядело так, словно Пономарь сам решил отправится спасать заложницу.

Успех же превзошел самые смелые предположения фээсбэшника. Игорь Сергеевич не просто расправился с наркобоевиками, он преступил грань, какой-то внутренний запрет, не позволявший ему лишать кого бы то ни было жизни, находясь в состоянии повышенного восприятия. Конечно, такое умение вряд ли пригодилось бы в обычной жизни, но, насколько успел заметить Изотов, Пономарь обладал потрясающей способностью встревать в разного рода неприятности. Ставкой же в них была, зачастую, жизнь самого целителя, а постоять за себя надо было уметь.

Конечно, здесь вставал вопрос о карме. Но ситуация складывалась так, что Дарофеев должен был спасать от посягательств само своё существование в плотном теле. Он никогда не нападал первым, только защищался. И защита целителя была вполне адекватна нападению.